Взаимодействие клириков Гомельщины с партизанским движением в годы Великой Отечественной войны

Широкая общественность Республики Беларусь недостаточно осведомлена о роли Православной Церкви Белоруссии в Великой Отечественной войне. Эта проблема затронута в обобщающем исследовании «Беларусь у гады Вялікай Айчыйннай вайны: Праблемы гістарыяграфіі і крыніцазнаўства» [1]. Пожалуй, исключением следует считать описанное, уже в послевоенный период, участие в парти­занском движении клириков В. Д. Копычко, К. П. Раина [2, с. 12-15]. Прорывом в этом направлении явились работы С. В. Силовой [3; 4]. Она составила список 43 священнослужителей БССР, принимавших участие в освободительной борьбе белорусского народа [3, с. 94-95; 4, с. 64—65], описав пастырские труды А. И. Мисеюка [4, с. 25-27, 52]. Сведения о служении клириков в 1941-1945 гг. содержатся в трудах Ф. Кривоноса [5] и А. В. Слесарева [6]. Необходимо дополнить эти сведения выявленными именами священнослужителей исследуемого региона, собранных членами ЦИКГЕ, что и будет являться целью работы. Историография вопроса и список 72 клириков, которые трудились в регионе в период Великой Отечественной войны, опубликован ранее [7, с. 23-25].

В современной российской и отечественной историографии описаны изменение и потепление государственно-церковных отно­шений, начавшееся с 1941 г., и антифашистская позиция Московского Патриархата [3, с. 65; 4, с. 21-23; 6, с. 4-7; 8, с. 141-175]. Деятельность складывающегося епархиального управления в 1941-1943 гг. была политизирована, находилась под строгим контролем со стороны Генерального комиссариата. В экстремальный период клирикам приходилось делать выбор, на чью сторону становиться: Московского Патриархата, белорусских коллаборантов или оккупационной власти. Напомним, что православные священнослужители должны были по­стоянно отмечаться в комендатуре, составлять клировые ведомости, подавать сведения о состоянии молитвенных зданий [1].

Патриотически настроенные клирики пользовались авторитетом среди белорусского населения. Согласно материалам полевых экспе­диций, священник Алексей Дмитриевич Валяев (служивший в селе Шихово Стрешинского района), не запятнал честь сотрудничеством с фашистами. Они установили его связи с партизанами, священнику угрожал арест. Поэтому А. Д. Валяев ушёл в партизанский отряд и оставался там до прихода советских войск [9]. Респонденты свиде­тельствуют, что был связан с партизанами и подпольщиками 55-лет­ний украинский священник Михаил (фамилия его забыта), служив­ший в с. Уть Добрушского района, который остался в памяти народа как добрый, трудолюбивый пастырь, обладающий звонким, красивым голосом. Члены ЦИКГЕ предполагают, что это мог быть Михаил Ан­дреевич Корнадудов, т. к. он был благочинным церквей Тереховского района [1; 7, с. 25]. Священник Михаил был осужден Постановлением Особого Совещания НКГБ СССР от 11 декабря 1944 г. на 10 лет ИГЛ. Причины ареста не выявлены, возможно, по обвинению в связях с оккупантами [1].

Согласно отчетам, уполномоченного Е. Цуканова «…протоирей И. В. Пищиков, трудившийся в Чечерском храме, с 1915 г. до 1953 г., и известный клирик И. Н. Колесников не только оказывали материальное содействие партизанам… они постоянно говорили народу, что Совет­ская власть вернется и нельзя слушать немецких прихлебателей…» [10, л. 4,16,21; 11, л. 101]. С. И. Пшенко, служивший в 1946 г. в с. Демехи Речицкого района, также содействовал партизанскому движению [10, л. 10]. С партизанами был связан и Н. Е. Сонотов, служивший в оккупаци­онный период в церкви Быч Кормянского района [12, л. 27]. Связным партизанского отряда являлся клирик А. Г. Прищепов [6, с. 166]. Мате­риальную поддержку для закупки медикаментов партизанам оказывал протоиерей, А. М. Хведосюк, Рогачевский благочинный [6, с. 108].

Находясь в партизанской зоне, православный священник не мог не встречаться с партизанами. Для приходских священников достаточ­но частым явлением было посещение их и партизанами, и полицей­скими, причем в любое время суток. Малейшая ошибка в поведении служителя культа могла повлечь гибель, как от рук карателей, так и от рук партизан. Священники, помогавшие партизанам и подпольщикам, хорошо понимали, что ставят под угрозу не только свои жизни, но и жизни своих близких.

Священник Свиридовичской церкви Речицкого района Леонтий Барсук был связан с партизанами [10, л. 25]. По преданию, он спас родную деревню от уничтожения, предотвратив подготовленную карательную операцию для уничтожения взрослого населения деревни, оказывавшего содействие партизанам, которые в 1942-43 гг. плотно дислоцировались в близлежащих лесах [1].

Согласно архивным сведениям, монах Ефросин (Щемелев) ока­зывал содействие партизанам [10, л. 25]. Однако, его нововыявленные рукописные письма свидетельствуют о том, что после того, как кли­рики и прихожане оказывали помощь партизанам, фашисты ужесто­чали условия оккупационного режима. В селах, в которых партизаны не были столь активны, фашисты были относительно терпимы к мир­ному населению [1].

Неоднозначна информация о контактах с партизанами протоиерея Феодора (Рафанович; 1888-1975). Согласно сведениям респондентов, старожилов д. Довск Рогачевского района И. О. Клинтухова, 1936 г. р., А. Н. Клинтуховой, 1939 г. р., и Н. Е. Числовой, 1938 г. р., переданных их родителями, он оказывал всяческое содействие партизанам [1]. Но, материалы последних полевых экспедиций, проведенных членом ЦИКГЕ А. Ф. Потаповым, свидетельствуют о другой версии. Его ближайшие сторонники и дочь Параскева (Наталья Рафанович) утверждают, что проповеди, обличающие гонения на церковь в межвоенный период, и его стойкая приверженность к ИПЦ, вызывали угрозы и преследования со стороны партизан [1; 13, с. 54—77]. Последние строго следили за тем, чтобы в проповедях священ­ников не было высказываний против советской власти [1], [4, с. 15], [8, с. 178-180]. Следовательно, для воссоздания объективной картины, необходимо сопоставление данных авторитетных историков, резуль­татов полевых экспедиций и архивных источников.

Обобщая информацию о взаимоотношениях священнослужи­телей и партизан, напомним, что последние к концу 1943 г. контро­лировали 60 % оккупированной территории Беларуси. Следует отметить, что отношение партизан к клирикам было неоднознач­ным. В некоторых отрядах партизаны считали священников вра­гами народа, коль они общаются с оккупантами, предполагалось, что с ними следует расправиться. В других отрядах партизаны стара­лись подчеркнуть терпимое отношение к церкви [8, с. 155].

Значительная часть клириков помогала партизанскому и под­польному движению. Они подвергались репрессиям со стороны оккупационных властей. Но, были и священники, которые сотруд­ничали с оккупационным режимом. Им выносили смертные приго­воры. Всего за годы оккупации партизанами в Беларуси были убиты 42 православных священника, среди них и речицкий священ­ник Борис Мацкевич [3, с. 43]. В гомельском регионе такие случаи были единичны.

Неоднозначные контакты священнослужителей и партизан не прошли мимо внимания оккупационных властей. Священники с февраля 1943 г. были обязаны подавать письменные отчеты о встречах с партизанами. Больше всего нацистов интересовало, верит ли народ агитационным сообщениям об изменении церковной политики большевиков, и как он на эти сообщения реагирует. В 1943 г. некоторые командиры отрядов поощряли открытие церквей, пригла­шали священников для проведения служб в партизанских зонах [3, с. 65]. Зная о контактах священнослужителей с прихожанами через исповедь, оккупанты привлекали их к контролю за населением. Иногда они заставляли доносить певчих и церковных старост, не гнушались организацией провокаций. Так, по свидетельству местных старожилов, нижеприведенная трагедия, произошедшая в оккупа­ционный период в селе Пиревичи Жлобинского района, иллю­стрирует сложность проблемы выбора священнослужителей, и, к сожалению, козней вокруг нее. Семья священника Василия Шекунова была сожжена в своем доме партизанами за то, что о. Василий якобы сотрудничал с оккупационными властями. Провокация была устроена одним местным жителем Т. Алексем (фамилию его старожилы не разглашают), который находился в партизанском отряде и был одновременно тайным сотрудником полиции. Старожилы утвер­ждают, что цель провокации — дискредитация партизанского движе­ния. Ряд членов ЦИКГЕ не может однозначно определить орга­низаторов провокации [1].

Продумано и гибко «лавировал» между фашистами и партиза­нами протоиерей Александр Николаевич Дзичковский (1905-1982 гг.). Рискуя жизнью, он спас от расстрела местного крестьянина, подозреваемого в связях с партизанами. Спас о. Александр от смерти и одну пожилую еврейку, которую до прихода советских войск прятал в своём сарае [1]. Во Всехсвятской церкви с. Пиревичи Жлобинского района он служил с 1959 по 1965 г. Вместе с матушкой Феодорой отец Александр воспитал десять детей, пятеро сыновей стали священниками и посвятили свою жизнь служению Богу и людям.

Однако были и казусные случаи сопричастности парти­занскому движению. В связи с фрагментарностью выявленных анкетных данных, сложно составить точную и объективную кар­тину нижеизложенных инцидентов, но они представляют опреде­ленный интерес. Так «…учитель Белицкий из Кормянского района, якобы служивший в оккупационный период в нескольких церквах был награжден…за привод немецких солдат к партизанам…однако был разоблачен и уволен из школы за данное вранье…» [11, л. 25].

Следует отметить, что уже в 1944 г. начались проверки деятельности священников, служивших на оккупированной террито­рии. Якобы за контакты с фашистами НКГБ СССР были осуждены клирики региона: М. И. Остапенко, Г. М. Зубов, А. М. Хведосюк, И. Ф. Яроцкий, М. Корнадудов [1]. Дела были сфабрикованы, так как они были реабилитированы в 1990-е гг., за исключением М. И. Оста­пенко, о котором выявлены отрывочные сведения.

Таким образом, война показала духовную силу многих клириков и верующих. Патриотизм православного духовенства и мирян оказался сильнее обид и ненависти, вызванных долгими годами гонений на религию. Многие священнослужители не отделяли свою жизнь от жизни страны, за что и пользовались уважением среди населения. Причины, побудившие православное духовенство помогать партиза­нам и подпольщикам, были вызваны не столько прямыми указаниями Московского Патриархата, сколько морально-нравственными качест­вами священнослужителей.

Однако процессы восстановления церковной жизни в годы Великой Отечественной войны в восточных регионах БССР были сложны. На конкретных региональных примерах описано неоднозначное взаимодействие партизан, клириков, оккупационных властей. Данная проблема не до конца разработана. Не введены в научный оборот многие источники по истории Православной Церкви Белоруссии в оккупационный период. Не востребованы документы из фондов КГБ РБ и фондов белорусской коллаборации.

Список источников и литературы

1. Текущий архив Церковно-Исторической Комиссии при Гомельской Епархии (ЦИКГЕ).
2. Партизанский Акафист // Слово. — 1989. — № 11. — С. 13-26.
3. Силова, С. В. Православная церковь в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). / С. В. Силова. — Гродно: ГрГУ, 2003. — 105 с.
4. Силова, С. В. Крестный путь. Белорусская Православная Церковь в период немецкой оккупации. 1941-1944 гг. / С. В. Силова. — Минск: Белорусский Экзархат, 2005. — 66 с.
5. Кривонос, Ф. Незабвенный Пастырь. Преподобномученик Серафим (Шахмуть) / Ф. Кривонос. — Минск: Врата, 2016. — 49 с.
6. Слесарев, А. В. Матриролог Гомельской епархии (1917-1953): биографический справочник / А. В. Слесарев. — Минск: Издательство Минской Духовной Академии, 2017. — 339 с.
7. Козлова, Н. Н. Об особенностях восстановления церковной жизни на Гомельщине в 1941-43 гг. / Н. Н. Козлова // Известия ГГУ. — 2019. — № 1. — С. 20-25.
8. Шкаровский, М. В. Русская Православная Церковь в XX веке. / М. В. Шкаровский. — М.: Лепта, 2010. — 432 с.
9. Газета «Церковное слово». — 2014 — № 5.
10. Государственный архив Гомельской области (ГАГО). — Ф. 3441. — Оп.1. — Д. 9.
11. ГАГО. — Ф. 3441. — Оп. З.-Д. 44.
12. ГАГО. — Ф. 3441. — Оп. Г-Д. 1.
13. Патапаў, А. Ф. Вытокі станаўлення праваслаўя і іншых рэлігійных абшчын на Рагачоўшчыне. / А. Ф. Патапаў. — Мінск: Выд-ва «Печанка», 2012. — 81 с.

Автор: Н.Н. Козлова
Источник: Православие в общественной жизни: традиция и современность: сборник научных статей / редкол.: Н. Н. Мезга (гл. ред.) [и др.]; Гомельский гос. ун-т им. Ф. Скорины. — Гомель: ГГУ им. Ф. Скорины, 2021. — С. 54-60.