Советские органы власти и старообрядческое население Гомельщины (вторая половина 1940-х — 1960-е гг.)

Исторически сложилось, что на территории Беларуси издавна проживали представите­ли различных религий и конфессий. Среди них: православные, старообрядцы, католики, про­тестанты, иудеи и др. Старообрядцы появились на территории Беларуси в середине 17 в. в ходе переселений из соседней России. Наиболее крупными регионами их проживания были Гомельщина и Витебщина. На Гомельщине они проживали в таких населенных пунктах, как Ветка, Гомель, Добруш, Грабовка, Крупец, Мильча, Нивки и др. [1, с. 406].

На Гомельщине в исследуемый период проживали представители преимущественно двух течений: старообрядцы белокриницкого согласия (поповцы) и старообрядцы поморско­го согласия (беспоповцы) [2, л. 20].

Представители первого течения были ближе к православной церкви. Они сохранили институт священнослужителей, в 1846 г. создали Белокриницкую иерархию во главе с ми­трополитом. Беспоповцы представляют собой более радикальное течение. Они отказались от священнослужителей, до революции отказывались молиться за царя, считали православную церковь еретической и пр. [1, с. 406].

После прихода к власти большевиков в 1917 г. староверы подвергались преследовани­ям наравне с представителями других конфессий. В 1922 г. было проведено изъятие церков­ных ценностей в трех храмах староверов Гомеля. В 1935 г. и в 1937 г. были арестованы соот­ветственно: священник старообрядческой церкви в Новобелице Я. Березов и настоятель Иль­инской церкви в Гомеле отец Авдей. С 1934 г. по 1937 г. закрыты старообрядческие молит­венные дома и церкви в Ветке, Новой Мильче, Гомеле и т. д. [3, сс. 32, 34, 35]. В результате этих событий, к концу 1930-х гг. религиозная жизнь староверов Гомельщины, как, впрочем, и других конфессий, ушла в глубокое подполье.

Существенные изменения в политике советской власти по отношению к религиозным организациям произошли во время Великой Отечественной войны. В 1943 г. при Совете на­родных комиссаров (СНК) СССР был создан Совет по делам Русской православной церкви. Годом позже был образован Совет по делам религиозных культов при Совете министров (СМ) СССР, который проводил работу среди не православных конфессий: старообрядцев, католиков, протестантов, иудеев. В 1965 г. произошло слияние двух этих органов, результа­том чего появился Совет по делам религий, который курировал работу в отношении всех ре­лигий и конфессий. В БССР и соответственно на Гомельщине Совет осуществлял свою дея­тельность через институт уполномоченных [4, сс. 180, 183].

В 1944 г. было принято постановление СНК СССР «О порядке открытия церквей и молит­венных зданий на территории, освобожденной от немецкой оккупации», ознаменовавшее начало определенной либерализации условий существования для религиозных организаций [Там же].

После создания института уполномоченных в Гомельской области начался процесс ре­гистрации религиозных общин, молитвенных зданий и духовенства. Уполномоченные по де­лам религиозных культов принимали ходатайства верующих об открытии храмов и переда­вали необходимые документы в вышестоящие инстанции [5, с. 246-247; 6, с. 174-181].

Так, уже в 1945 г. по Гомельской области были зарегистрированы 65 религиозных об­щин и молитвенных домов. Из них — 60 православных, 4 — евангельских христиан-баптистов (ЕХБ) и 1 община старообрядцев [5, с. 246-247].

В 1957 г. картина существенно меняется в сторону увеличения численности. По дан­ным уполномоченного, в Гомельской области существовали 15 религиозных обществ старо­веров, из них: 3 зарегистрированных (1 белокриницкого согласия и 2 беспоповцев) и 12 неза­регистрированных обществ (3 белокриницкого согласия и 9 беспоповцев) [2, л. 20-21].

В 1967 г. материалы уполномоченного демонстрируют прямо противоположную дина­мику. В это время на территории Гомельской области насчитывается всего лишь 4 группы старообрядцев, из которых только одна была зарегистрирована [7, л. 4, 5, 32].

В целом сокращение численности религиозных обществ старообрядцев согласуется с об­щими тенденциями в конфессиональной жизни. Например, если в 1957 г. в исследуемом регионе насчитывалось 90 неправославных общин (из них зарегистрированных 22 и незарегистрирован­ных 68), то в 1967 г. уже 51 (15 и 36 соответсвенно) [2, л. 20-21; 7, л. 4, 5, 32].

Численность верующих в общинах была различной. Например, религиозное общество старообрядцев белокриницкого согласия в Гомеле на момент регистрации в 1945 г. имело в своих рядах 255 человек. При чем в него входили прихожане, проживающие не только в Го­меле, но в Новобелице, а так же в д. Мильча Гомельского р-на и д. Огородня-Гомельская Добрушского р-на [2, л. 23]. Община беспоповцев в д. Заречье Паричского р-на в 1947 г. насчи­тывала в своих рядах 149 человек [8, л. 69-75]. Незарегистрированные группы верующих имели в своих рядах еще меньшее количество членов. К 1 января 1968 г., по данным уполно­моченного, группа старообрядцев в д. Дражня Светлогорского р-на насчитывала 50 человек, а группа в д. Александровка Жлобинского р-на всего лишь 20 человек [7, л. 33].

Социальный состав общин верующих был достаточно пестрым и неоднородным. С од­ной стороны, это в основной своей массе рядовые крестьяне и рабочие, но с другой стороны среди актива были так же: бывший офицер Советской Армии П.Г. Нуднов (зам. председателя общины Ильинской церкви в Гомеле), бывший председатель колхоза Л.К. Яковлев (член об­щины д. Заречье, Паричского р-на), бывший коллаборант Е.Л. Коваленко (председатель со­вета общины д. Заречье, Паричского р-на), бывший член «Союза Русского Народа», репрес­сированный в 1931 г., Е.П. Торбин (председатель церковного совета Ильинской церкви в Го­меле) и т. д. [2, л. 24; 8, л. 69-75, 79-82].

Особенно ревностно верующие-старообрядцы относились к соблюдению религиозных традиций и обрядов. По данным Уполномоченного, в 1957 г. в Ильинской церкви г. Гомеля на крупные религиозные праздники, такие, как «Пасха», «Ильин день» собиралось более ты­сячи человек. Через 10 лет, во время празднования Пасхи, эта же «церковь была переполне­на», более того, «среди верующих было примерно 40 % молодежи и мужчин средних возрас­тов, чего прошлые годы не наблюдалось» [2, л. 23; 9, л. 66-68].

В некоторых случаях «религиозные предрассудки» староверов вызывали обеспокоен­ность не только уполномоченного, но и местного руководства. В 1954 г. председатель колхо­за им. Кирова Паричского р-на свидетельствовал, что старообрядцы в «великий пост, не­сколько недель <…> ничего мясного и молочного не кушали, постились <…> сидели на од­ном хлебе и воде, изнемогали от недоедания, не могли напряженно работать». В д. Ново-Марьевке «с целью не работать на «пасху» <.> разобрали в поле трактор».

В некоторых случаях старообрядцы игнорировали медицинскую помощь. По данным заведующего медпункта Степского сельсовета, в 1954 г. в д. Солотино Паричского р-на по этой причине умерло двое грудных детей. Их родители отказались доставить младенцев в больницу, ссылаясь на то, что «по их обычаю если ребенок умрет в больнице, то духовный наставник не будет отпевать умершего» [8, л. 69-75].

Богослужения старообрядцы, как и прихожане Русской Православной Церкви, прово­дили в церквях и молитвенных домах. К концу 1930-х гг. все они были закрыты по решению советской власти, однако во время Великой Отечественной войны с разрешения немецких оккупационных властей вновь были заняты верующими. В 1957 г. были зарегистрированы две церкви: Ильинская белокриницкого согласия в Гомеле и в д. Ново-Александровка, Паричского р-на поморского согласия» [2, л. 20]. Например, Ильинская по данным уполномо­ченного до 1951 г. «была запущена и неприглядна, церковь посещали мало верующих, а за последние два три года за счёт доходов от прихода был произведен ремонт церкви внутри и наружного фасада, перекрыли крышу и покрасили ее. Построили ограду церкви, которой в прошлом не было» [8, л. 79-82]. В 1954 г. на «престольный праздник «Ильин день» внутри церкви все церковные предметы были оформлены и украшены живыми и искусственными цветами, был подготовлен большой хор певчих, на торжественное служение были приглаше­ны из Клинцовской церкви Брянской области епископ Вениамин (В.Ф. Агольцев), благочин­ный священник Малеванкин и другие священники, в том числе из русской православной церкви Гомельского собора» [Там же].

Что касается молитвенных домов, то в материалах уполномоченного есть упоминания о молитвенных домах в д. Солотино и Заречье Паричского р-на, а также в Ново-Белице. В Солотино старообрядцы «неофициально арендуют дом одной верующей старообрядки, прожи­вающей рядом со школой, собрали в него несколько десятков икон, выбрали неофициального духовного наставника — Подшивалова Федора Ефимовича, жителя д. Солотина, который и проводит им богослужение». Это сооружение представляло собой небольшую постройку, где «на стенах пристроены иконы, прибиты деревянные балочки, на которые ставят горящие свечи». Последнее обстоятельство вызвало особую обеспокоенность уполномоченного, т. к. это было «опасно в противопожарном отношении» [8, л. 69-75].

Нередко именно состояние противопожарной безопасности служило основанием для закрытия молитвенного дома. Так произошло в Заречье. Первоначально верующие использо­вали молитвенный дом, построенный в 1888 г., который действовал до 1934 г. В период не­мецкой оккупации был вновь занят верующими, но с 1950 г. передан местному колхозу под зерносклад. С тех пор местные старообрядцы собирались на дому сначала у прихожанки М. Поповой, а с 1954 г. у духовного наставника Г.Е. Лешкова. Районный пожарный инспек­тор обследовал помещение, принадлежащее Г.Е. Лешкову, и пришел к выводу, что «массо­вое скопление людей в доме <…> недопустимо», поскольку печи не соответствовали проти­вопожарным нормам и отсутствовали средства пожаротушения [10, л. 44]. Неудивительно, что в 1961 г. религиозное общество старообрядцев-беспоповцев поморского согласия в д. Заречье Паричского р-на было вообще снято с регистрации [10, л. 50].

Еще один молитвенный дом находился в гомельском предместье Новобелице. Он инте­ресен тем, что здесь некоторое время проводил богослужения «отлученный от Ильинской церкви дьякон Роговцов». Последнее свидетельствует, что среди старообрядцев белокриницкого согласия также не было единства. Этот молитвенный дом считался не зарегистрирован­ным и был основан старообрядческим священником Мурыгиным в своем собственном доме, а после смерти Мурыгина в 1952 г. богослужения в нем стал проводить упомянутый К.С. Роговцов. По данным уполномоченного, интерьер молитвенного дома «оформлен, как и в церкви, иконами и прочей церковной утварью». Посещали его, как правило, незначитель­ное количество прихожан — 20-25 человек преклонного возраста. Несмотря на неоднократ­ные предупреждения со стороны уполномоченного о недопустимости незаконных действий в 1954 г., этот молитвенный дом продолжал действовать и в 1957 г. [8, л. 79-82; 9, л. 66-68].

Особый интерес со стороны уполномоченного вызывала деятельность старообрядческого духовенства и степень влияния его на население. Так в 1957 г. в поле зрения уполномоченного попал священник Ильинской церкви белокриницкого согласия в г. Гомеле Ф.И. Богатырев, который пользовался авторитетом среди верующих, благодаря своей активности и исполнитель­ности, а также «малыми поборами за совершение треб. Кроме того, обычно после каждой церковной службы, он много денег раздает нищим» [2, лл. 23, 9, л. 37-39]. В 1966 г. по решению старообрядческого архиепископа Московского и всея Руси Иосифа, а также епископа Клинцовского и Новозыбковского Иосафа настоятелем Ильинской церкви был на­значен новый священник В.И. Худяков [11, лл. 119, 120].

У староверов поморского согласия священников не было, их заменяли т. н. «духовные наставники». Например, в 1947 г. в качестве такового в д. Заречье Паричского р-на Высший Старообрядческий Совет в Вильнюсе назначил Г.Е. Лешкова [10]. Однако, в 1954 г. Г.Е. Лешков вступил повторно в брак после смерти жены, что было недопустимо по старообрядческим законам. В знак протеста верующие начали игнорировать богослужения, проводимые Г.Е. Лешковым и стали посещать церковь Ново-Александровской общины [8, л. 69-75].

Кроме священников у старообрядцев белокриницкого согласия и духовных наставни­ков у беспоповцев были еще и т.н. «шарлатаны-уставщики». По данным уполномоченного, в 1967 г. они периодически совершали поездки по Гомельской области и совершали «отдель­ные требы верующих» [7, л. 33].

Таким образом, в первые послевоенные десятилетия возрождается деятельность религиоз­ных общин староверов на Гомельщине. По сравнению с довоенным периодом она проходит в относительно благоприятных условиях. Об этом свидетельствует регистрация общин и духовен­ства, открытие церквей. Вместе с тем старообрядцы находились под пристальным вниманием и контролем со стороны уполномоченных по делам религиозных культов.

Литература

1. Гарбацкі, А., Панюціч, В. Стараабраднікі / А. Гарбацкі, В. Панюціч // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: у 6 т. — Т. 6. Кн. 1: Пузыны — Усая / Рэдкал.: Г.П. Пашкоў (гал. рэд.) [і інш.]. — Мн.: БелЭн, 2001. — С. 406-407.
2. Государственный архив общественных объединений Гомельской области (ГАООГО). — Ф. 144. — О. 60. — Д. 250. Отчеты, информации, докладные записки и работе уполномоченного Совета по делам РПЦ и религиозных культов при СМ СССР по Гомельской области. 1958 г.
3. Конфессии на Гомельщине (20-30-е годы ХХ в.): документы и материалы / сост. М.А. Алейникова, З.А. Александрович, А.Д. Лебедев, В.П. Пичуков [и др.] ; под ред. В.П. Пичукова — Минск: НАРБ, 2013. — 388 с.
4. Навіцкі, У. Супярэчлівы характар канфесійнай палітыкі / У. Навіцкі // Гісторыя Беларусі: у 6 т. — Т. 6: Беларусь у 1946-2009 гг. / Л. Лыч [і інш.]; рэд. калегія М. Касцюк (гал. рэд.). — Мінск: Современная школа, Экоперспектива, 2011. — С. 180-190.
5. Саўчык, К.В. Станаўленне інстытута ўпаўнаважаных Савета па справах Рускай Праваслаўнай Царквы і Савета па справах рэлігійных культаў пры СНК СССР па Гомельскай вобласці ў 1944­1945 гг. / К.В. Саўчык // Гомельщина в событиях 1917-1945 гг.: материалы науч. практ. конф. / ред. кол.: А.А.Коваленя [и др.]. — Гомель, 2007. — С. 245-250.
6. Середич, Н.С. Институт уполномоченных по делам Русской Православной Церкви на Гомельщи­не в середине 50-х середине 60-х гг. 20 в. / Н.С. Середич // Православие на Гомельщине: историко­культурное наследие и современность: сборник научных статей / Гомельский госуниверситет им. Ф. Скорины; отв. ред. Г.А. Алексейченко [и др.]. — Гомель: ГГУ им. Ф. Скорины, 2010. — С. 174-181.
7. Государственный архив Гомельской области (ГАГО). — Ф. 1354. — О. 5. — Д. 89. Отчет о работе аппарата Уполномоченного Совета по делам религий при СМ СССР по Гомельской области за 1967 г.
8. ГАООГО. — Ф. 144. — О. 61. — Д. 73. Отчеты, докладные записки, спецсообщения Уполномо­ченного по делам религиозных культов. 1954 г.
9. ГАООГО. — Ф. 144. — О. 60. — Д. 205. Отчеты, информации, докладные записки Уполномо­ченного по делам РПЦ и религиозных культов при СМ СССР по Гомельской области. 1957 г.
10. ГАГО. — Ф. 1354. — О. 4. — Д. 7. Дело по регистрации религиозного общества старообрядцев в д. Заречье Паричского р-на. 1961 г.
11. ГАГО. — Ф. 1354. — О. 5. — Д. 38. Дело старообрядческого религиозного общества белокриницкого согласия г. Гомель. 1977 г.

The analysis of the historical situation of the old-believers’ religious communities in Gomel Region within the period between mid.1940-mid.1960 is presented. The mentioned period is considered to be the most favourable for the religious activity of old-believers’ communities in comparison with the period of 1920-1930. The process of establishing churches, religious communities and clergy registration proves these facts. Alongside with these facts, one must admit that the old-believers’ communities were severely controlled by the commissioners of the Religious Affairs

Автор: А Д. Лебедев
Источник: Известия Гомельского государственного университета имени Ф. Скорины, № 4 (91), 2015. Ст. 49-52.