Деятельность белорусских националистов на Брянщине в период нацистской оккупации 1941-1943 гг.

Самым заметным проявлением сотрудничества с оккупантами на Брянщине являлось существование Локотского округа. Данное административно-территориальное образование поль­зовалось широкими полномочиями в решении не только социальных и экономических вопро­сов, но и военных и политических.

Еще одной специфической стороной нацистской оккупации Брянщины стало включение ее территории в сферу интересов националистов соседней Беларуси. Теме белорусского национализма посвящены немногочисленные работы исследователей М. Семиряги, О. Романько, С. Ерша, С. Чуева. В исследованиях указанных авторов обращалось внимание на истоки бело­русского национализма, коллаборационизм в военной и административной сферах.

Тем не менее, белорусский национализм, как социально-политическое явление, изучен дос­таточно слабо. Частично объяснение можно найти в самом масштабе данного вида национализма. Объективная причина здесь кроется в слабо развитом национальном самосознании белорусского населения. Это признавали сами немцы: «Среди белорусов почти не различается чувства нацио­нальной принадлежности. Существует белорусский народ и язык, но нет белорусской проблемы как националистически-автономистской. Белорусский народ можно определить как аморфную мас­су, которая не имела своей интеллигенции и своего государства» [5, с. 234].

Как показывает О. Романько, белорусский национализм не был однородным явлением. Здесь существовали три направления. Первое представлено группой Я. Станкевича и В. Ива­новского. Скептически оценивая возможность победы Германии в войне, Ивановский и Стан­кевич полагали, что окончательное решение вопроса белорусской государственности будет ре­шаться Англией и Францией после войны на международном уровне.

Второе направление представляла Белорусская народная громада, созданная начальником по­лиции Минского округа Ю. Саковичем. Основная стратегия громады была нацелена на создание глу­боко законспирированного подполья, целью которого была борьба за независимость Беларуси.

Наиболее последовательно решала вопросы построения независимого белорусского госу­дарства в этнографических границах Белорусская независимая партия («Беларуская незалежніцккая партыя»). В отличие от первых двух направлений, действовавших в областях центра и запада Беларуси, сторонники БНП активно действовали, в том числе, и в восточных областях. Амбиции националистических деятелей данной группы не ограничивались только Белорусской ССР и выходили далеко за ее границы. Основная задача БНП заключалась в том, чтобы объединить все белорусские этнографические земли и на их основе создать независимую Беларусь. Прилегающие территории Брянщины и Смоленщины объявлялись «исконно бело­русскими» с последующим их включением в состав Беларуси [4, с. 130].

Заявления националистов-незалежников не расходились с делами. Деятели белорусского национализма проявили себя в создании полицейских формирований, политической, админист­ративной и религиозной сферах.

Проходивший 21 августа 1941 г в Минске тайный совет националистических деятелей по­становил создать Белорусскую независимую партию. Программа БНП предусматривала ис­пользование военных событий для достижения главного результата – восстановление незави­симого белорусского государства. Националисты надеялись, что в ходе противостояния наци­стская Германия и Советский Союз ослабят друг друга. При этом «коммунистическая Москва» объявлялась врагом №1 белорусского народа, фашистская Еермания – врагом №2. БНП объявила исконно белорусскими земли Смоленщины и Брянщины. Организацию сети БНП в фронтовой зоне и создание военных отделов в центральной части Восточного фронта приняли на себя Д. Космович и М. Витушка. Для налаживания партийной работы здесь действовали члены Центрального коми­тета БНП. Михаил Витушка и Дмитрий Космович, которые прибыли в Брянский округ в начале ноября 1941 г., решали задачу организации на местах полицейских формирований. Вместе с ними прибыл видный националист Радослав Островский. Он являлся бургомистром Брянского округа. Проводимая им работа следовала в русле еще одного програмного пункта БНП – «выдавливать поляков и русских с административных постов и полиции».

Националисты проводили активную пропагандистскую работу. Космович, со своим за­местителем Витушкой, кроме Брянска, с речами выступал в Карачеве, Навле, Выгоничах, По­чепе, Жирятино, Дятьково, Жуковке. Здесь он проводил беседы на собраниях жителей и пред­ставителей коллаборационистской администрации. Основным мотивом его выступлений была критика колхозной системы и «сталинского атеистическо-коммунистического режима». Вместе с антисоветскими речами он говорил своим слушателям, что те принадлежат к «белорусскому народу, и только силой исторических событий были оторваны от Матери-Белоруссии». В каче­стве аргумента он приводил белорусское произношение местного населения. Космович предла­гал совместно бороться за освобождение своей земли от большевиков [3, с. 129].

Созданная Космовичем служба порядка вела борьбу с партизанами и занималась контр­разведывательной работой. Начало народной милиции положил отряд из 60 человек, которых Космович набрал из числа военнопленных и бывших служащих районного аппарата. Впослед­ствии отряд разросся, благодаря чему под контролем милиции находилась прилегающая к Брянску территория. Руководящий состав милиции комплектовался из числа военнопленных советских офицеров.

Небольшие отряды местной службы порядка не могли своими силами справиться с раз­раставшимися партизанскими отрядами. Для большего сопротивления партизанам Космович предложил немецкому военному командованию создать крупные моторизованные и хорошо вооруженные отряды. Не доверяя в полной мере начинаниям белорусских националистов, нем­цы не реализовали предложенный план. Однако в самом Брянске Космович все же создал мо­торизованные подразделения быстрого реагирования. За их организацию Космовичу было при- воено звание майора и пост инспектора службы порядка тыловой зоны центральной армейской группировки [7, с. 98].

На городскую стражу Брянска, руководимую Д. Космовичем, возлагались и вопросы са­нитарного характера. Для предупреждения бешенства стражники занимались истреблением бродячих собак и кошек [1, л. 220].

Националисты проводили и подпольную политическую работу, создавая в частях службы порядка ячейки незалежницкой партии. После переезда в апреле 1942г в Смоленск, Космович поддерживал связь с националистическим подпольем через Рославль [3, с. 174].

Находясь в Смоленске, Космович отстаивал принадлежность населения части Брянщины к белорусскому народу. В ходе встречи с генерал-лейтенантом А.А. Власовым, проходившей 26 февраля 1943г, Космович заявлял, что готов сотрудничать с «Русским комитетом» при усло­вии признания независимости Беларуси. Собеседники коснулись вопроса возможных границ белорусского государства. На заявление Власова, что Смоленщина и Брянщина это русские земли, Космович посоветовал собеседнику «лучше познакомиться с историей белорусского на­рода и сопротивлением Брянщины и Смоленщины против Москвы, которая царским самодер­жавием и ленинским коммунизмом захватила их и присоединила к России» [3, с. 183].

Белорусский национализм проявил себя и в религиозной сфере. Незадолго до отъезда в Брянск, Р. Островский направил письмо находившемуся на покое митрополиту Пантелеймону (Рожновскому). В послании обращалось внимание на необходимость образования независимой от Москвы Белорусской автокефальной православной церкви. Средством достижения постав­ленной цели определялось ведение церковного делопроизводства и проповеднической деятель­ности в храмах только на белорусском языке [6, с. 5].

После приезда в Брянск, в городе и райцентрах Брянского округа белорусские национа­листы содействовали подготовке подходящих помещений для совершения церковных служб. Религиозные обряды в Брянске проводил архимандрит Павел (Мелетьев), который с 1937 г. не­легально проживал в городе и тайно совершал богослужения в домах своих последователей. В 1942 г. Павел получил от иерархии Белорусской церкви благословение на деятельность по воз­рождению религиозной жизни в Брянском округе [3, с. 134].

8-10 марта 1942 г. в Минске проходил Собор епископов Белорусской церкви. Согласно акту деяний Собора, была образована обширная Смоленская епархия, которая включала: Смо­ленск, Невель, Велиж, Ярцево, Рославль и Брянск. Правящий архиерей должен был получить титул – «епископ Смоленский и Брянский». На епископскую кафедру назначался овдовевший протоиерей Симеон Севбо. Его посвящению в епископы должны были предшествовать мона­шеский постриг и возведение в сан архимандрита. Однако глава Белорусской церкви не спешил с вопросом назначения епископа Смоленского и Брянского, ограничившись только постриже­нием в монахи кандидата с именем Стефан и возведением в архимандриты. Только под давле­нием националистов и благодаря вмешательству Генерального комиссариата Беларуси, воз­ведение в епископы Стефана (Севбо) состоялось 17 мая 1942 г. [3, с. 134].

Но этот факт вовсе не означал, что отныне все православные приходы Брянщины автома­тически включались в юрисдикцию Белорусской православной церкви. Многие священники вовсе не почувствовали над собой никакого епископского контроля. С мест в окружные центры поступала информация, что отдельные священники не имели никаких указаний со стороны но­вой церковной администрации.

Были приняты меры к единообразному совершению духовенством богослужений. Отны­не настоятели приходов обязывались поминать в установленном порядке «Высокопреосвящен- нейшего Пантелеймона, митрополита Минского и Белорусского, и господина нашего Преосвя- щеннейшего Стефана, епископа Смоленского и Брянского» [2, л. 19].

Епархия Белорусской православной церкви просуществовала на Брянщине вплоть до мо­мента ее освобождения от немецких оккупантов в сентябре 1943 г.

Подводя итог отметим, что деятельность белорусских националистов на Брянщине нашла свое выражение в разных сферах общественной жизни: административной, политической и ре­лигиозной. Дальнейшее исследование обозначенных вопросов возможно при расширении базы первоисточников. Отмеченные в настоящей работе вопросы лишь определяют контуры для по­следующих, более детальных исследований. По всей видимости, дальнейшее изучение темы зависит от расширения Источниковой базы и введения в научный оборот недоступных ныне широкому кругу исследователей засекреченных архивных документов.

Литература

1. Государственный архив Брянской области. – Ф. 1757. – Оп.1. – Д. 5.
2. Государственный архив Брянской области. – Ф. 2600. – On. 1. — Д. 77.
3. Ёрш, С. Вяртаньне БНП. Асобы і дакумэнты Беларускай незалежніцкай партыі / С. Ёрш. – Мінск – Слонім: Архіў найноўшае гісторыі, 1998. – 148 с.
4. Касмовіч, Д. За вольную і суверэнную Беларусь / Д. Касмовіч. – Вільня: Gudas, 2006. – 224 с.
5. Романько, О.В. Коричневые тени в Полесье. Белоруссия 1941-1945 гг. / О.В. Романько, – Москва: Вече, 2008. – 448 с.
6. Семиряга, М.И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны / М.И. Семиряга. – Москва: РОССПЭН, 2000. – 863 с.
7. Силова, С.В. Православная церковь в Белоруссии в годы Великой отечественной войны (1941-1945 гг.) / С.В. Силова. – Гродно: ГрГУ, 2003. – 105 с.
8. Чуев, С. Проклятые солдаты: предатели на стороне III рейха / С. Чуев. – Москва: Эксмо, 2004. – 571 с.

Автор: Д.И. Черняков
Источник: Победа – одна на всех : материалы междунар. науч.-практ. конференции, Витебск, 24 апреля 2014 г. – Витебск : ВГУ имени П. М. Машерова, 2014. – С. 186-188.