В 1926 г. Белоруссия в очередной раз укрупнилась. В её состав вошли Гомельский и Речицкий уезды Гомельской губернии, принадлежавшей РСФСР. Решение об этом принималось достаточно быстро. В начале 1926 г. вопрос возник, а уже к концу года Гомельская губерния исчезла. Инициатором присоединения было руководство БССР, которое испугалось того, что переданные от РСФСР в 1924 г. к БССР территории могут снова стать российскими. К этому отсылала экономическая целесообразность. Белорусское руководство решило также упирать на экономику. В начале 1926 г. в Госплан СССР была подана записка, в которой говорилось об экономической пользе присоединения Гомельского и Речицкого уездов к БССР. Эту идею сразу же поддержал руководитель Госплана Крижановский, а в апреле 1926 г. и председатель СНК СССР А. Рыков. Тем не менее, поддержка в Москве не означала поддержки на местах. Белорусские власти понимали это, поэтому Бюро ЦК КП(б)Б постановило данное «решение считать совершенно секретным», помимо того, было решено не раскрывать авторство материалов по присоединению Гомельщины [1, с. 323]. В конце мая белорусское руководство решило начать давление на гомельских советских и партийных работников, но делать это без официальных заявлений, а также отказаться от всяких интервью, посвящённых вопросам присоединения [1, с. 331-332].
Слухи о готовящемся изменении границ летом дошли до гомельского руководства, которое отреагировало на них резко негативно, указав, что они «вызывают нервозность», «вредно отражаются на всей работе губернии», сам переход в БССР будет встречен «с недовольством рабочей массой и преобладающей частью крестьянства губернии», а также ухудшит политические настроения трудящихся Белоруссии». Помимо того, гомельчане указывали, что экономически губерния связана с РСФСР, а не БССР [1, с. 343]. Заявления гомельчан полностью подтвердились в результате работы так называемой комиссии Петерса, которая исследовала положение местного населения и его отношение к белорусизации. Минск считал, что о преобладающем белорусском элементе на Гомельщине «можно судить по количеству уже имеющихся там белорусских школ, а равно и стремлению населения обучаться на белорусском языке» [1, с. 340]. Но, как покажет дальнейшая практика, крестьяне не очень жаловали белорусские школы.
Тем не менее, белорусская сторона мотивировала необходимость присоединения Гомельского и Речицкого уездов Гомельской губернии к БССР экономическими, внешнеполитическими и, в последнюю очередь, культурно-этнографическими фактами. Экономическая целесообразность требовала укрупнения БССР до «естественных экономических пределов», что могло повысить эффективность производства в составе единого экономического района. Внешнеполитическая целесообразность заключалась в том, чтобы оказывать определённое влияние на политику польских властей в отношении проживающих в Польше белорусов и белорусских организаций. Культурно-экономический компонент отражал лозунги национальной политики большевиков. Стоит заметить, что внешнеполитический фактор был, скорее, направлен не на стимуляцию антипольских настроений среди белорусских крестьян, проживавших в Польше, а на формирование просоветской позиции белорусских общественных организаций. Сами же белорусские крестьяне на территории Польши, если исходить из польских документов межвоенного периода, больше беспокоили Варшаву своей общерусской, чем белорусской ориентацией [5, с. 95-96]. Тем не менее, советские полпреды в Варшаве ссылались на мнение белорусских организаций, а не простого народа.
Ещё одной причиной, повлиявшей на присоединение Гомельщины к БССР, белорусский исследователь С. Хомич считает «белорусское национальное движение», существовавшее в первой половине 1920-х гг. на Гомельщине. В частности, С. Хомич называет белорусские кружки в техникумах, среди красноармейцев-белорусов, а также создание белорусских пионерских и комсомольских организаций [4, с. 262]. Гомельский губернский комитет в 1925 г. даже собирался заняться белорусизацией молодёжи, для чего хотел «выявить возможность организации комсомольских ячеек, ведущих работу на белорусском языке. Провести подготовку для организации и, где возможно, для перевода работы пионерских отрядов на белорусский язык», а также «иметь на курсах для подготовки вожатых пионеротрядов 20 мест для белорусов» [3, с. 54]. Однако комиссия Петерса в октябре 1926 г. обнаружила на всей территории спорных уездов лишь единственную попытку организовать молодёжный белорусский кружок для культурной работы. Но молодёжь работала вяло, а к моменту приезда комиссии «кружок не проявлял признаков существования» [1, с. 387]. Т.е. комиссия на всём пространстве двух уездов обнаружила лишь одну (да и то неработающую) белорусскую организацию. И дело здесь не столько в том, что власти препятствовали проведению белорусской работы, а в том, что, скорее всего, самим крестьянам и горожанам эта работа была не нужна.
Тем не менее, Минск продолжал вести переписку с Москвой. 5 августа 1926 г. состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б). Председатель СНК А. Рыков сделал доклад по вопросу укрупнения БССР. Настроение членов Политбюро было благожелательным, лишь М. Калинин выступил с категорическими возражениями. Он, в частности, указал, что, помимо всего прочего, никто не считается с мнением местного крестьянства. Конструктивной дискуссии по реплике М. Калинина не возникло. Вместо этого речь Калинина «пересыпалась замечаниями весёлого настроения». Особенно веселились А. Рыков, И. Сталин, Л. Троцкий и Л. Каменев [1, с. 246]. После данного заседания можно было предполагать, что вопрос очередного укрупнения БССР будет решён в пользу Минска. Однако белорусское правительство на всякий случай продолжало укреплять свои позиции.
В сентябре 1926 г. белорусское руководство вплотную начало работать над механизмом, по которому должно проходить присоединение. Было решено всю работу на местах проводить осторожно, чтобы перегибы «в сторону националистических увлечений и разжигания национальной розни» не вызвали, с одной стороны, «ответную реакцию со стороны русифицированных элементов Гомельщины и некоторой части местной партийной организации», а с другой стороны, не вызвали «подъём белорусского шовинизма среди некоторой части беспартийных элементов» [2, л. 1-2]. И если «русифицированные элементы Гомельщины» могли объективно беспокоить белорусские власти, поскольку отношение к присоединению среди местного населения было крайне отрицательным, то «подъём белорусского шовинизма» был невозможен в принципе по причине отсутствия хоть какой-то серьёзной базы для этого. Для создания необходимой поддержки белорусские власти предполагали начать работу среди железнодорожников, чтобы те «не боялись белорусизации», а также направлять в Гомельскую губернию белорусских культурных деятелей. Рассматривался даже вопрос привлечения к этому Я. Купалы. Однако, видимо, белорусское руководство понимало слабый интерес жителей Гомельщины к белорусской культуре, поэтому предполагалось усилить поэтов и писателей модной тогда кинопередвижкой [2, л. 14-14об.].
Особо интересным представляется то, что некоторые методы работы белорусской стороны были не очень корректны. В частности, на закрытом заседании ЦК КП(б)Б было предложено найти в Гомельском и Речицком уезде 2-4 района «заведомо белорусских», а также 2 — 4 района «сомнительных» [2, л. 15]. Получалось, что районы «заведомо великорусские» в процессе укрупнения не должны были подвергаться проверке комиссии. В черновике протокола этого заседания было записано: «С нашей стороны наметить такие районы, которые в наибольшей мере характерны для Гомельщины как белорусской, по преимуществу, губернии. Районы, сельсоветы и селения наметить заранее […]». Рядом с этой фразой на полях простым карандашом было написано всего лишь одно слово: «Устно» [2, л. 23]. Такая же пометка на полях стояла напротив поручения привлечь к работе членов Гомельского студенческого землячества [2, л. 25]. Т.е. часть мероприятий, предпринимаемых Минском, вполне могла быть не отражена в протоколах и даже черновиках. Снизу данного документа также простым карандашом было написано: «Признать необход(имым) концентрировать все материалы в секретном отделе ЦК КПБ» [2, с. 25].
В начале октября 1926 г. на Гомельщине действовала комиссия Петерса, которая выясняла этнический состав населения, отношения местных жителей к присоединению к БССР, к белорусизации и ряд других вопросов. Комиссия избрала методику проведения исследований, предложенную белорусской стороной. Так, было решено отказаться «от широких собраний населения, от постановки вопроса на голосование», а применить метод бесед. Также выбор волостей для обследования был предложен именно белорусской стороной. Однако комиссия решила обследовать ещё несколько волостей, в которых данные о национальном составе в переписях 1917 и 1920 гг. различались наиболее серьёзно [1, с. 372]. Белорусские власти постарались максимально затруднить общение членов комиссии с гомельскими чиновниками, предоставив в распоряжение комиссии специальный железнодорожный вагон. А в местах работы комиссии предполагалось организовать выступление белорусской театральной труппы, чтобы комиссия могла видеть заинтересованность крестьян белорусской культурой. По мнению гомельского начальства, председатель комиссии Я. Петерс находился под влиянием белорусского представителя А. Павлюкевича [4, с. 271]. Таким образом, белорусская сторона постаралась максимально ограничить возможность для членов комиссии получать альтернативную информацию. Сам А. Павлюкевич обвинял гомельские власти в том, что в определённом местечке в день приезда комиссии вдруг «случайно» оказывались почти все коммунисты волости [4, с. 271]. В самом деле, у гомельчан был единственный способ настоять на своём — показать массовое нежелание населения перемещению из состава РСФСР в состав БССР. Однако этот способ был заведомо проигрышный, поскольку именно он был использован в период укрупнения БССР 1924 г., когда местные власти также указывали на нежелание населения видеть свои территории в составе Белоруссии, что нисколько не смутило ни Минск, ни Москву. Получалось, что Гомель использовал вполне демократические, но заведомо проигрышные методы, а правительство БССР могло воспользоваться для их критики той же аргументацией, что и в 1924 г.
Итогом работы комиссии была докладная записка, в которой указывалось, что, несмотря на большое количество этнических белорусов, проживающих в Гомельском и Речицком уездах, отношение к белорусизации отрицательное, а в некоторых случаях — «самое отрицательное», крестьяне просили об «освобождении от белорусского языка», «совершенно отсутствует белорусское национальное самосознание и тяга к белорусскому языку» [1, с. 384-390]. Первый же ответ на вопрос членов комиссии о национальности местных крестьян звучал так: «Мы русские, местные» [4, с. 270]. Также на этот вопрос были разные ответы: «Уроженец Гомельской губернии или уезда», «здешние», «тутошние» [1, с. 386]. Комиссия процитировала наиболее типичные ответы крестьян на вопросы о белорусском языке: «На белорусский язык нужно переламывать и малого, и старого», «белорусский язык калечит детей, создаёт мешанину», «это язык старины», «мы хотим идти вперёд, а не назад». В отдельных случаях крестьяне сами переходили в атаку и интересовались у комиссии, «почему так хотят, чтобы мы повернули свой язык на белорусский?» Встречались даже такие заявления, как «Россию мы делить не собираемся, а если захотим белорусский язык, нам советская власть даст школу на белорусском языке» [1, с. 388]. Опираясь на такие выводы комиссии, советское руководство решило «считать доказанным белорусский характер населения Гомельского и Речицкого уездов и признать необходимым присоединение намеченных уездов к БССР» [4, с. 273]. Местное население отнеслось к присоединению равнодушно, понимая, что его мнение ни на что не влияет [4, с. 273]. Первое в мире государство рабочих и крестьян не собиралось интересоваться мнением своих граждан, если оно потенциально не совпадало с политической и идеологической целесообразностью.
Литература
- Государственные границы Беларуси: сб. документов и материалов. В 2 т. Т 1. (март 1917 — ноябрь 1926) / сост.: В.Е. Снапковский [и др.]. — Минск: БГУ, 2012. — 495 с.
- Национальный архив Республики Беларусь. Ф. 4п. Оп. 1. Д. 3047.
- Очередные задачи в области агитации и пропаганды. — Гомель: Западное областное издательство «Гомельский рабочий», 1925. — 59 с.
- Хомич, С.Н. Территория и государственные границы Беларуси в ХХ веке: от незавершённости этнической самоидентификации и внешнеполитического произвола к соврменному status quo/ С.Н. Хомич. — Минск: Экономпресс, 2011. — 416 с.
- Шевченко, К.В. Русский Мир в борьбе за выживание: западнобелорусские земли в составе Польши в 1919 — 1939 гг. // Университетский вестник. — 2016. — № 1 (17). Спец. вып. — С. 91-111.
Автор: А.Д. Гронский
Источник: Социокультурные взаимодействия регионов приграничья: материалы международного круглого стола (20 ноября 2016 г.). Смоленск. С. 61-66.
