Участие клириков Гомельщины в освободительной борьбе белорусского народа в годы Великой Отечественной войны

Широкая общественность Республики Беларусь недостаточно осведом­лена о роли РПЦ и БПЦ в Великой Отечественной войне. В отечественной и современной историографии мало материалов о патриотически настроен­ных православных священнослужителях, участниках партизанских и воен­ных действий [1, с. 20]. Прорывом в этом направлении являются работы С. В. Силовой [2], которая составила список 43 священнослужителей БССР, принимавших непосредственное участие в освободительной борьбе бело­русского народа [2, с. 64, 65]. Пожалуй, исключением следует считать опи­санную деятельность священников региона В. Копычко, К. Раина, прини­мавших участие в партизанском движении [3, с. 12-15]. Автор полагает не­обходимым дополнить сведения С. В. Силовой именами священнослужите­лей Гомельщины. Список клириков региона, служивших в регионе в период Великой Отечественной войны, опубликован ранее [1, с. 23-25].

Деятельность БПЦ в 1941-43 гг. находилась под строгим контролем со стороны оккупантов. Выполняя свой пастырский долг, православным свя­щеннослужителям приходилось делать выбор, на чью сторону становиться — Московского Патриархата, оккупационной власти или оставаться нейтраль­ными. Актуализируя проблему взаимоотношений клириков и партизан, напомним, что они к концу 1943 г. контролировали 60 % оккупированной территории страны. Патриотически настроенные клирики пользовались ав­торитетом среди белорусского населения, стремились поддерживать их мо­рально и материально. Так, согласно материалам полевых экспедиций, свя­щенник Алексий Дмитриевич Валяев, служивший в селе Шихово Стрешинского района в оккупационный период, сотрудничеством с фашистами себя не запятнал. Они узнали о его связях с партизанами, ему даже угрожал арест. Поэтому он ушел в партизанский отряд и оставался там до прихода советских войск. Возобновить служение в Стрешине ему не удалось, так как храм пострадал от боевых действий [4].

Согласно отчетам Гомельского Уполномоченного Совета по делам РПЦ Е. Ф. Цуканова, «протоирей Иоанн Пищиков, трудившийся в Чечерском храме с 1915 г. до 1953 г., и известный клирик Иулиан Николаевич Колес­ников помогали партизанам, оказывали им материальное содействие, особо отмечаются сведения о том, что И. Пищиков и И. Колесников всегда гово­рили, что Советская власть вернется и нельзя слушать немецких прихлеба­телей» [5, л. 4, 16, 21; 6, л. 101].

Согласно материалам полевых экспедиций, был связан с партизанами и подпольщиками 55-летний украинский священник, Михаил, переехавший в 1941 г. из Черниговской области. Он служил в 1942-43 гг. в селе Уть Добрушского района. Фамилия его старожилами-респондентами забылась, но они помнят удивительно проникновенные проповеди, особую атмосферу богослужений [4]. Официально назначенного П. Т. Гладченко в селе не помнят [1, с. 23-25; 4].

Был связан с партизанами Барсук Леонтий, священник Свиридовичской церкви Речицкого района [5, л. 25]. По преданию, которое передается из поколения в поколение, он фактически спас родную деревню от уничтоже­ния, предотвратив подготовленную карательную операцию для уничтоже­ния взрослого населения деревни, оказывавшего содействие партизанам [4]. Ефросин Щемелев также оказывал содействие партизанам [5, л. 25]. Это был единственный клирик региона, который был освобожден от налогов за особые заслуги в годы Первой и Второй мировых войн и напрямую общался с председателем СНК БССР П. К. Пономаренко [7, л. 8-10].

Семен Иванович Пшенко, служивший в 1946 г. в с. Демехи Речицкого района, также содействовал партизанскому движению [5, л. 10]. Был связан с партизанами и Сонотов Никифор, служивший в оккупационный период в церкви Быч Кормянского района [8, л. 27].

Известны случаи, когда священнослужителям, которые сотрудничали с оккупационным режимом, партизаны выносили смертные приговоры. Всего за годы оккупации ими было убито 42 православных священника, среди них речицкий священник Борис Мацкевич [2, с. 43]. Но такие случаи в регионе были единичны. Зная о контактах священнослужителей с прихожанами че­рез исповедь, оккупанты привлекали их к контролю за населением, не гну­шались они и организаций провокаций. Священник Василий Шекунов, слу­живший в селе Пиревичи, вдовец, проживал в церковном домике со своими двумя дочерьми. В Великий пост 1943 г. они были сожжены в своем доме партизанами за то, что о. Василий якобы сотрудничал с оккупационными властями. Гибель семьи была организована местным жителем Алексеем Т., (фамилию его старожилы не разглашают), который находился в партизан­ском отряде и был одновременно тайным сотрудником полиции. Цель про­вокации — дискредитация партизанского движения. После войны, боясь раз­облачения, он уехал из родных мест и больше не появлялся здесь. О. Васи­лий с дочерьми похоронен на территории Пиревичской церкви, там до настоящего времени сохранились их могилы, за которыми ухаживают ны­нешние прихожане [4], [9].

Продуманно и гибко «лавировал» между фашистами и партизанами кли­рик Александр Дзичковский. Рискуя жизнью, он спас от расстрела местного крестьянина, подозреваемого в связях с партизанами. Дьяк отвел оружие в сторону в ту секунду, когда немецкий офицер уже нажал на спусковой ку­рок. Затем он смог убедить оккупанта в том, что многодетного крестьянина следует отпустить, и даже поручился за него. Спас о. Александр от смерти и одну пожилую еврейку, которую до прихода советских войск прятал в сво­ём сарае [4].

Обратимся к вопросу об участии в военных действиях священников, служивших в регионе в послевоенный период. Насыщены событиями био­графии священнослужителей Скумана Александра Петровича, Джасова Ти­хона Марковича, Сонотова Никифора Евдокимовича. Их судьбы олицетво­ряют основные моменты истории страны межвоенного и военного перио­дов. Структурированные анкетные данные свидетельствуют о том, что «Джасов Тихон Маркович, 1902 г. р., принимал участие в гражданской войне, был призван в Красную Армию. Принимал участие в польской и финской кампаниях. В 1941 году его призвали в ряды Советской Армии. Он был ранен, пленен» [10, л. 6, 13, 57].

Согласно архивным данным, «Скуман А., 1890 г. р., в 1915-1918 гг. слу­жил в Царской Армии, с 1918 по 1924 гг. — в Красной Армии. В июне 1944 г. оказался в концлагере, из которого был освобожден Советской Армией. За­тем Витебским районным военкоматом призван в ряды Советской Армии в июле 1944 г., был демобилизован в декабре 1945 г. 17.01.1946 г. Витебским Райвоенкоматом награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» [11, л. 64].

Сонотов Никифор Евдокимович, 1896 г. р., родом из крестьян, в 1915­1917 гг. находился в царской армии, в лейбгвардейском полку. Во время гражданской войны перешел в 1 Могилевский партизанский отряд. Затем был зачислен в Регулярную армию, далее служил в Революционном Трибунале 4-й дивизии, затем в 153 полку 17 стрелковой дивизии Красной армии. С 1922 г. трудился псаломщиком сельской церкви. С 1941 г. служил в церкви Быч Кормянского района, как уже говорилось, был связан с партизанами [4].

Долгую и достойную жизнь (1923-2001 гг.) прожил священнослужитель региона Константин Монько. Он был призван в армию в 1944 г., попав на один из самых сложных фронтов — 2 Украинский. В составе кавалерийско­-стрелковой части освобождал Чехословакию, Венгрию, не раз оказывался перед лицом смерти. Был ранен в ногу, контужен. В 1945 г. лечился в гос­питале, до 1947 г. служил в Будапештском гарнизоне, вплоть до самой мо­билизации [4].

Воевал в рядах Советской Армии Вячеслав Константинович Дубинин, 1908 г. р., который служил в церквах Ветковского района в 1950-60-е гг. [12, л. 43]. Находился в рядах Советской Армии священник Юрьевич Нико­лай Павлович, служивший в послевоенный период в Васильевской церкви [13, л. 92, 95].

Принимал участие в Великой Отечественной войне и иеромонах Пионий (Пётр Фёдорович Ефременко), уроженец Буда-Кошелёвского района. В но­ябре 1943 г., в шестнадцатилетнем возрасте, он трудился в качестве санита­ра, а после и санинструктора в прифронтовом военном госпитале. Ночами охранял военные склады. Однажды, с огромным риском для собственной жизни, ему пришлось остановить подводу с тяжелоранеными бойцами, ко­торую мчали испугавшиеся взрыва авиабомбы лошади [13, л. 17, 168]. Он был награжден медалью «За отвагу», прошел путь от монаха до игумена, от псаломщика до архимандрита. Был участником Парада в честь 40-летия Великой Победы.

В конце 1950-х гг., в составе 4 и 5 благочиния Гомельской епархии, слу­жили священники С. Рудько, В. Судник, И. Бурлий, Н. Савельев. Указанные клирики принимали участие на фронтах Второй мировой войны. Так, Сте­фан Моисеевич Рудько, 1911 г. р., с 1941 по 1943 гг. воевал в рядах Совет­ской Армии. Затем, с 1943 до 1945 г., находился в лагере для военноплен­ных. Затем год, до 1946 г., вновь служил в Советской Армии, в 1950-е гг. стал священником региона [14, л.16].

Владимир Владимирович Судник, 1924 г. р., с 1941 по 1943 гг. воевал, но был пленен, находился в лагере для военнопленных в г. Глейвиц, в 150 км от Кракова, работал в депо вплоть до освобождения в 1945 г. В 1950-е гг., после окончания Духовной Семинарии служил в регионе [14, л. 21]. Иван Стефанович Бурлий, 1907 г. р., был призван на фронт в 1945 г. и воевал в рядах Советской Армии за освобождение европейских стран. Николай Михайлович Савельев, 1926 г. р., служил в Советской Армии с 1943 по 1947 гг. [14, л. 16].

Материалы полевых экспедиций и выявленные архивные материалы свидетельствуют о 12 клириках исследуемого региона, связанных с партизанским движением. Также в статье приводятся данные о 11 священниках, принимавших участие в Великой Отечественной войне, служивших в реги­оне в послевоенный период. Церковно-историческая комиссия продолжает работу в данном направлении. Выполняя свой пастырский долг, клирики стремились облегчить страдания народа, но их деятельность контролирова­лась Генерал-комиссариатом Белоруссии. Оккупанты не стремились создать благоприятные условия для развития религиозной жизни. Священнослужи­тели не отделяли свою жизнь от жизни страны, за что и пользовались ува­жением среди населения. Сражаясь с оккупантами на фронтах, оказывая содей­ствие партизанам, они видели в этом не просто гражданский долг, но и духов­ный смысл, полагая, что христианин «должен положить жизнь за други своя».

Список литературы

1. Козлова, Н. Н. Об особенностях восстановления церковной жизни на Гомельщине в 1941-43 гг. / Н. Н. Козлова // Известия ГГУ. — 2019. — № 1. — С. 20-25.
2. Силова, С. В. Крестный путь. Белорусская Православная Церковь в период немецкой оккупации 1941-1944 гг. / С. В. Силова. — Минск: Белорусский Экзархат, 2005. — 66 с.
3. Партизанский Акафист // Слово. — 1989. — № 11. — С. 12-15.
4. Текущий архив ЦИК.
5. ГАГО, ф. 3441, оп. 1, д. 9.
6. ГАГО, ф. 3441, оп. 3, д. 4.
7. ГАООГО, ф. 144, оп. 60, д. 205
8. ГАГО, ф. 3441, оп. 1, д. 1.
9. Газета «Церковное слово». — № 5. — 2014.
10. ГАГО ф. 1354, оп. 5, д. 2.
11. ГАГО, ф. 3441, оп. 3, д. 33.
12. ГАООГО, ф. 144, оп. 60, д. 119.
13. ГАГО, ф. 1354, оп. 5, д. 5.
14. ГАООГО, ф. 144, оп. 60, д. 49.

Автор: Н.Н. Козлова
Источник: Гомельщина. Вехи истории: материалы регион. науч.-ист. семинара / М-во трансп. и коммуникаций Респ. Беларусь, Белорус. гос. ун-т трансп.: Гомельская епархия Белорус. Православной Церкви. – Гомель: БелГУТ, 2020. – С. 50-54.