Средневековый Гомель. Период Великого княжества Литовского

В конце 30-40-х годов XIII вв., когда земли восточных славян попали под монголо-татарское ярмо, в Понеманье, некогда подчиненном Кие­ву, на балто-славянской границе, возникает новое княжество — Литов­ское. Начинается новый период истории белорусской государствен­ности, главным содержанием которого является формирование на её и соседних территориях Великого княжества Литовского, Рус­ского и Жемойтского.

Возникновение Великого княжества Литовского (ВКЛ) — закономерный результат внутреннего социально-экономического и политического развития земель современной Беларуси и Литвы XII-XIII вв.

На нач. XIII в. социально-экономическое развитие летописной Литвы, аукштайтов, жемойтов привело к формированию феодальных отношений, к разделению на знать и простой народ. У них еще не было городов, они не имели своей письменности. Литва и Жмудь представляли собой ряд отдельных земель с князьями во главе. К тому времени они вышли из зависимости от соседних восточносла­вянских государств. Более тесному объединению племен, их военно­-политической, территориальной консолидации способствовал внеш­ний фактор — угроза со стороны крестоносцев, которые в кон. XII — нач. XIII вв. появились в Прибалтике.

Постепенно среди литовской знати выделяются наиболее влия­тельные и могущественные личности. Известным среди них в нача­ле XIII в. был Миндовг, который начал борьбу за объединение ли­товских земель под свою власть.

Новый этап государственности был связан со сложной внешне­политической ситуацией в Восточной Европе. Северная и восточная части восточнославянского ареала на протяжении 1237-1242 гг. бы­ли подвержены монголо-татарским нашествиям. А с нач. XIII в. в нижнем Подвиньи обосновались немцы.

В исторических условиях того времени складывается своеобраз­ный славяно-литовский военно-политический союз, который привел к созданию нового политического объединения — Великого княжества Литовского (ВКЛ). Военная угроза ускорила процесс объединения. Началом образования Великого княжества Литовского стал политиче­ский союз двух главных региональных сил — города-региона Новогрудка и соседних земель. Возможно, этот союз положил начало процес­су государствообразования. Первые свои шаги это государство де­лало в Новогрудке. На протяжении XIII в. этот город стремился к объединению вокруг себя соседних славянских и балтских земель.

Таким образом, в середине XIII в. центр политической жизни Бе­ларуси перемещается из Полоцка в Новогрудок, который был тогда самым важным городом Понёманья. Белорусские земли вошли в состав Великого княжества Литовского, в целом, бескровными путя­ми, через договоры, брачные союзы и т. д., при сохранении их льгот, привилегий и самоуправления. Вхождение белорусских земель в состав Великого княжества Литовского дало возможность отстоять свою независимость в условиях внешней опасности и создать пред­посылки для дальнейшего социального, политического, экономиче­ского развития Великого княжества Литовского.

Не обошли эти события и Гомий. Монголо-татарские походы 1240-х годов принесли большие бедствия восточнославянским кня­жествам, в том числе и Гомию. Около 100 лет город не имел город­ских укреплений и был беспомощным перед ордынскими нашест­виями. В этот период резко сократилось городское население. Ар­хеологические исследования свидетельствуют, что к нач. XIV в. тер­ритория Гомия уменьшилась в несколько раз по сравнению с его размерами в XII в. Отдельные части окружного города и посадов опустели и использовались под огороды или выпас скота.

Но и в этот период жизнь в городе продолжалась. Работали гон­чарные и кузнечные мастерские, постепенно восстанавливались го­родские кварталы, возрождалась городская площадь. Возможно, в XIV в. на месте уничтоженной каменной церкви XII в. была построе­на деревянная Никольская церковь.

Примерно в 1335 или 1355 гг. отряды великого князя литовского Ольгерда вошли в Гомий [2, с. 8; 4, с. 12]. И с сер. XIV в. историче­ская судьба Гомия непрерывно связана с Великим княжеством Ли­товским, Русским и Жемойтским. В годы княжения Ольгерда (1341-1377 гг.) кроме Гомия и его окрестностей в состав ВКЛ вошли и дру­гие города Восточной Беларуси, а также Черниговская и Северская земли, Киевское княжество, Подолье и обширные степные области по нижнему течению Днепра. Присоединение осуществлялось воен­ной силой. С княжеских «столов» свергались представители искон­ной династии Рюриковичей; чернигово-северская «ветвь» этой древ­нерусской династии — Ольговичи — были лишены возможности вновь претендовать на княжение. Таким образом, новая династия литов­ских князей Гедеминовичей утвердила свои права и власть. Потомки Рюриковичей сохранили власть только в отдельных городах и вошли в число белорусско-литовской знати (например, князья Острожские и Чарторыйские являлись крупнейшими магнатами Великого княжест­ва Литовского).

Гомей (такое название часто использовалось в документах XIV-XVI вв.) вошел в состав ВКЛ в кон. 1350-х годов и оказался в составе владений князя Фёдора Кориатовича — племянника великого князя Ольгерда. В «Летописи Великого княжества Литовского и Жемойт­ского» сообщается, что Федор владел в Литве Новогрудком «и к то­му еще держал Гомей». Гомей оставался под властью Фёдора Ко­риатовича до 1380-х годов.

Личность князя Федора мало изучена историками. Между тем, в 1340-1380-х годах он попадает в эпицентр важнейших для ВКЛ со­бытий. Вместе с братьями он освобождает земли Подолья от татар и участвует в их присоединении к ВКП. Кориатовичи основали тут но­вые города, строили каменные замки. В 1362 г. войска Великого кня­жества во главе с Ольгердом, в составе которых сражались отряды Кориатовича, нанесли сокрушительное поражение татарам в битве при Синих Водах. Это событие послужило и своеобразным проло­гом к «Донскому побоищу» — битве на Куликовом поле 1380 г., а вместе они предрешали события золотоордынской власти на боль­шей части Восточной Европы. Возможно, что и отряды ратников Гомея принимали участие в битве 1362 г. Согласно свидетельствам средневекового польского хрониста Матея Стрыйковского, литовско-русские войска состояли из отборных литовских отрядов Ольгерда и воинов-«руссаков», привезенных Кориатовичами, которые выделя­лись смелостью и ратным мастерством.

Политическими итогами битвы при Синих Водах стало расшире­ние границ ВКЛ до устья Днепра, закрепление в его составе Волын­ского, Киевского княжеств, Подолья Чернигово-Северщины, в том числе и Гомея.

Как считает историк Л. Виноградов, до кон. XIV в. Гомей входил в состав Стародубского уезда князя Патрикия Наримантовича из рода Гедимина. Стародуб с прилегающими землями вошел в состав Чернигово-Северского княжества в 1380 г. Известно, что Патрикия дважды приглашали в 1380-1390-е годах новгородцы на княжение в Великий Новгород. Свой стародубский стол (возможно, с Гомеем) Патрикий передал сыну Александру. По свидетельству современников Александр Патрикиевич имел натянутые отношения с управляющими кругами ВКЛ, и особенно с великим князем Витовтом, из-за попы­ток вести самостоятельную дипломатию с Москвой. В 1406 г. во время очередного литовско-московского конфликта князь Александр проявил «враждебные замыслы», за что разъяренный Витовт лишил его власти над Стародубами.

Известия про Гомей XIV в. очень скупые и локоничные. В лето­писном «Списке городов русских дальних и ближних» (кон. XIV в.) он отмечен среди городов Поднепровья вместе с Брянском, Новгород-Северским, Могилевом, Туровом, Любечами, Речицой, Чечерском, Рогачевом и др. Археологические материалы показывают, что вклю­чение Гомея в состав ВКЛ благоприятно сказалось на его развитии. Около сер. XIV в. в нем восстановлены оборонительные рвы и валы замка, деревянные крепостные стены и башни. Город снова мог про­тивостоять набегам ордынских отрядов на земли Посожья.

В 1399 г. король Ягайло отдал Чернигово-Северские земли кня­зю Свидригайло, своему брату, сыну великого князя Ольгерда и тверской княжны Ульяны. Возможно, после того как Александр Патрикиевич был лишен власти (1406 г.), его Стародубский удел пере­шел к Свидригайло (в том числе и Гомей).

Новый великий князь Казимир IV (правил в 1440-1492 гг.) отдал в 1446 г. брянско-стародубский-гомейский удел на «жизнь и кормле­ние» беглецов с Московии — боровскому князю Василию Ярославо­вичу (который происходил из рода Ивана Калиты), близкому свояку московского великокняжеского дома. Василий правил Гомеем не­сколько лет. Но, примирившись и породнившись с великим москов­ским князем Василием II Темным, он покинул свое владение и вер­нулся в Москву.

В 1452 г. старый Свидригайло, который отошел от политической борьбы, заслужил похвалу Казимира IV и снова получил Гомей. Ис­тория Гомея этого периода сохранила немного. Известно, что сво­ему племяннику боярину Андрею Саковичу он подарил селения Гомейской волости — Даниловичи, Дуровичи и Волосовичи. Через не­сколько месяцев Свидригайло умирает. До лета 1454 г. Гомеем управлял наместник великого князя литовского. В это время в пре­делы ВКЛ бежит можайский князь Иван Андреевич с женой и сы­новьями Андреем и Семеном. Ради Ивана Можайского в 1454 г. ко­роль и великий князь Казимир возродил Новгород-Северское княже­ство, в составе которого был и Гомей.

В сер. и вт. пол. XV в. в Гомее и прилегающих к нему селах про­живало не более 5 тыс. чел., занимавшихся земледелием, пчеловод­ством, охотой на пушного зверя, изготовлением лодок, торговлей.

Гомеяне в сер. XV в. отличались зажиточностью, кроме того, они не знали ни национального, ни религиозного притеснения, ни воен­ного лихолетья. Сер. XV в. отмечена миром и согласием между ВКЛ и Московским государством.

В кон. XV в., когда Гомеем владел Семен, сын Ивана Можайско­го, город был типичным торгово-ремесленным поселением. Все его хозяйство: избы горожан, кузницы, ремесленные мастерские, сады огороды — помещались на небольшой территории между двумя ов­рагами. Самым оживленным местом была площадь. В центре города стояла небольшая деревянная церковь Николая Чудотворца и были расположены дворы — княжеский, боярские и наиболее зажиточных горожан.

Достаточно обширными были торговые связи Гомея. Регулярно торговля велась с городами Стародубом, Новгород-Северским, Чер­ниговом, Киевом. Частыми гостями были и московские купцы, о чем свидетельствуют некоторые документы. С проезжих купцов в городе взималась пошлина. Значительная часть земель в Гомее и волости была собственностью княжеской семьи и бояр. Крупные наделы принадлежали Николаевской церкви.

К XV в. Гомей не вышел за пределы той территории, которую занимал в древнее время и был «оазисом» среди редконаселенного края. Причин тут может быть несколько. Во-первых, бедствием для города явилась эпидемия чумы, которая случилась вскоре после присоединение Гомея к ВКЛ. Страшная эпидемия унесла в Европе в сер. XIV в. более 24 млн человек. Не исключено, что Гомей и Гомейщина также обезлюдели в этот период. Другая причина — «кон­сервативная», но не менее существенная. Гомей находился в «спорной зоне» между ВКЛ и Московским государством. Пока Мос­ковское государство набирало силу, Гомей жил спокойно. Но даже в этот период (до кон. XV в.), находясь в «спорной зоне», Гомей со­вершенствовался как крепость, а не как населенный пункт, торговый центр и т. д. Население Гомея-крепости к кон. XV в. составляло не более 5-6 тыс. чел.

В 30-е годы XV в. в Гомеле еще не было евреев. Хотя они актив­но переселялись в пределы Великого княжества уже в период прав­ления Витовта (1392-1430 гг.). Это были в основном зажиточные торговцы, искавшие новые места для выгодного вложения своих ка­питалов. Но до 1495 г., когда великий князь Александр изгнал всех евреев из пределов княжества, в восточнославянско-литовском го­сударстве было всего несколько городов с оседлым еврейским на­селением: Брест, Гродно, Луцк, Владимир-Волынский, Киев и др. Ситуация изменилась с нач. XVI в., когда увеличилось переселение евреев из Чехии, Нижней Австрии, Италии, Бранденбурга, причем за счет средней и бедной еврейской массы, вытесненной из старых, насиженных мест конкуренцией, а также национальной и религиоз­ной нетерпимостью. Но нач. XVI в. было не совсем благоприятным для жизни именно в Гомее, поэтому еврейское население, которое занималось торговлей, мелкими кустарными промыслами, арендо­вало таможни и т. д., испытало вместе с православными все тяготы долгой и упорной борьбы за город правителей Великого княжества Литовского и Московской державы. Князь Сигизмунд Кейстутович не скрывал, что предполагает ввести католичество на всей территории государства. Против него был организован православный заговор, во главе которого стояли князья Иван и Александр Чарторыйские.

В последние два десятилетия XV в. Москва все более и более начинает разговаривать с Великим княжеством Литовским с позиции силы. У Казимира не было надежных союзников, а ставка на ханов Большой Орды была неэффективной.

Гомей в нач. 80-х годов XV в. продолжал еще жить мирной жиз­нью. В 1483 г. скончался черниговский, новгород-северский и гомейский правитель Иван Андреевич Можайский, у которого были сыно­вья Андрей и Семён. И именно князю Семёну Ивановичу и достался Гомей вместе с окрестными селами, которыми он владел еще с 1454 г. после бегства с отцом и братом из Московии. Семён Можайский ока­зался последним правителем Гомия «мирного периода», длившего­ся с 1355 г. (или 1335), приблизительно со времени вхождения в со­став Великого княжества Литовского. В это время очень остро встал вопрос о «порубежных» землях. На всем протяжении литовско-русской границы не было практически ни одного спокойного участка Поэтому было ясно, что и Гомий будет втянут в войну.

В 1486-1491 гг. Москва натравливала на ВКЛ турецкие и крым­ские войска. А в мае 1492 г. в Вильно выехало московское посоль­ство во главе с Иваном Никитовичем Берсенем-Беклимишевым. Московское государство предъявило ВКЛ территориальные претензии, так как Ивану III был необходим Рогачев и Хлепень (Жлобин). Одна­ко в это время умирает Казимир (великий князь литовский и король польский), а московские войска переходят границу ВКЛ и захватывают Рогачев и Хлепень. Начался массовый переход удельных кня­зей ВКЛ на сторону Москвы.

В самом же Великом княжестве Литовском шла борьба за власть. Часть знати хотела видеть великим князем Семёна Михайловича (Олельковича) Слуцкого. Но был избран сын Казимира Алек­сандр, а королем польским стал Ян Ольбрехт. 13 сентября 1492 г. великий князь Александр прибыл в Минск и убедился в непосредст­венной близости театра военных действий и бесперспективности в данный момент прямого военного столкновения с Москвой. Поэтому он начинает искать выгодные для себя дипломатические ходы, в ча­стности, просил выдать за него замуж дочь Ивана III Елену Ивановну. Московский царь предложения не отверг, но, тем не менее, про должал настаивать на территориальных претензиях.

В свою очередь великий князь Александр зимой 1492 г. послал на московские города Серпейск и Можайск отряды смоленского вое­воды Юрия Глебовича и гомейского князя Семена Можайского. Это наступление не увенчалось успехом. 5 февраля 1494 г. был заклю­чен мир между ВКЛ и Московским государством. За Москвой оста­лись захваченные территории. Таким образом, Иван III создал два плацдарма для последующего наступления на Смоленск и Север­ские земли в сторону Гомея и Чернигова. В отношении ВКЛ он и не думал переходить к мирной политике. Он все также натравливал крымского хана на земли княжества. В 1497 г. татары разорили Мозырщину, в 1499 г. сожгли Брест, в 1500 г. опустошили Туровщину.

Литовский князь пытался укрепить свои позиции на востоке. Ле­том 1496 г. гомейский князь Семен Можайский получил подтвержде­ние своих прав на Гомей и Стародуб. Ему был пожалован еще и Чернигов. 24 июля 1499 г. Александр заключил Городельскую унию с Польшей, означавшую, в частности, начало активного окатоличива­ния Великого княжества Литовского.

В мае 1498 г. киевским митрополитом становится Иосиф, рьяный католик. Князь Александр в это время начал массовые притеснения православного населения ВКЛ, хотя великая княгиня Елена Иванов­на противилась проведению такой политики. В результате ряд пра­вителей восточных уделов княжества в 1500 г. открыто перешли на сторону Москвы, в том числе и Семен Можайский, владевший Гомеем.

Таким образом, официальным мотивом перехода северских кня­зей на сторону Московского государства было притеснение право­славного населения. Но М. Тихомиров в книге «Россия в XVI столе­тии» высказывает иную точку зрения. Он считает, что в нач. XVI в. не только северские, но и другие земли Великого княжества Литовского, даже более близкие к католическим областям, не испытывали ещё такого большого религиозного гнета, как впоследствии. Причиной перехода Семёна Ивановича Можайского к Московскому государству была не столько религия, сколько экономические связи с восточно-­русскими землями, а также необходимость общей обороны от крым­ских татар.

Таким образом, 1500 г. стал годом открытой конфронтации меж­ду Великим княжеством Литовским и Русским государством. Основ­ной удар своих войск Иван III сосредоточил на смоленском направ­лении, а 14 июля 1500 г. были разбиты отряды гетмана Константина Ивановича Острожского на реке Ведрошь у Ельни.

Гомеяне в составе войск Семена Можайского принимали участие в походах на Смоленское направление. Но Смоленск не был взят. Военные действия сменились дипломатией. В 1501 г. военные дей­ствия опять возобновились. В результате этой войны, продолжав­шейся до 1503 г., к Руси перешла значительная территория, принад­лежавшая ранее ВКЛ.

В 1503 г. князь ВКЛ Александр и государь всея Руси Василий III подписали перемирие на 6 лет. По этому договору Гомей, которым владел Семен Можайский, с окольными селами Уваровичи, Морозовичи, Липиничи, Кошелёв Лес, Телешовичи остались во владении Московского государства. Семен Можайский умер во вт. пол. 1510 г., и его владения перешли к его сыну Василию. С целью еще более привязать князя и его владения к Москве Василий III женил его в 1506 г. на сестре своей жены.

В этот период Гомей был на переднем крае противостояния двух восточнославянских государств, которое стало особенно неприми­римым к нач. XVI в.

Литовский сейм в феврале 1507 г. принял решение начать войну с Русью с тем, чтобы отвоевать потерянные города и волости, в том числе и Гомей. Жигимонту (Сигизмунду) удалось заручиться под­держкой Крыма и Казани. Военные действия начались к марту 1507 г. Из Мстиславля «королевские люди» нападали на окрестности Брян­ска; литовские воеводы сожгли также Чернигов, угроза нависала и над Гомеем. 14 сентября 1507 г. к Мстиславлю были отправлены полки князя В. Холмского и Якова Захарьина. Вместе с Холмским должны были действовать и отряды князя Василия Семеновича Стародубского (гомеяне были в составе этих отрядов).

В Великом княжестве Литовском назревала смута: Михаил Глин­ский в нач. 1508 г. пошел на открытое столкновение с великим кня­зем и королем Жигимонтом-Сигизмундом. Центром движения стала Туровщина — цитадель Глинских в ВКЛ. Михаил Глинский и его брат Иван направили Василию III грамоту с просьбой принять их в рус­ское подданство и поддержать в борьбе против Жигимонта. На сто­рону восставших перешел Мозырь, воевода которого, Якуб Ивашенцев, приходился зятем Михаилу Глинскому. Василий III послал в помощь Глинским полки новгород-северского князя Василия Шелмячича и обещал оставить за ними все те города и волости, которые они сами сумеют захватить на территории княжества.

В нач. апреля 1508 г. Михаил Глинский взял Клецк, а его брат Василий во вт. пол. марта осадил Овруч и Житомир. В мае этого го­да Глинские принесли присягу на верность московскому государю, а летом 1508 г. были осаждены Минск и Слуцк. Захватить эти города не удалось, и М. Глинский вместе с Василием Шемячичем двинулись к Друцку, где на их сторону перешли друцкие князья. В середине ию­ля была осаждена Орша. Под этим городом сошлись соединения войск Жигимонта и более чем пятидесятитысячное войско под нача­лом Якова Захарьина и новгородского князя Данила Васильевича Щени. Столкновения, однако, не последовало, и в середине июля русские войска отошли к Мстиславлю и Карачеву, затем к Вязьме. А в сентябре 1508 г. был подписан «вечный мир». Великое княжество Литовское впервые признало переход к Москве северских земель и Гомея.

Однако Василий III продолжал войну с помощью крымского хана. Осенью 1509 г. пятидесятитысячное войско крымчан вторглось в Ве­ликое княжество, а отдельные его отряды дошли даже до Вильно. А в 1512 г. крымские отряды впервые неожиданно вторглись в район Гомея — Стародуба — Брянска — Путивля.

В нач. 1513 г. Василий III объявил Жигимонту войну, предлогом которой стала смерть его сестры, великой княгини литовской Елены Ивановны, вдовы короля и великого князя Александра, которую по московской версии якобы замучили в темнице. Основные силы были направлены на Смоленск, а на южном фронте северские князья (и гомеяне также) наступали на Киев. С началом весны военные дейст­вия прекратились, но в июне 1513 г. начался второй смоленский по­ход. В это же время крымские отряды предприняли второй набег на волости Василия Шемячича и Василия Стародубского, но вернулись назад.

Гомеяне все это время находились в тревоге и ожидании беды — нашествия и разорения то ли со стороны крымчаков, то ли со сторо­ны литовских войск. Город вынужден был сражаться и содержать отряды для обороны и пополнения войск северских правителей, ждавших очередного приказа Василия III выступить в поход на Смо­ленск.

Московский государь желал во что бы то ни стало взять этот го­род. Но восьмидесятитысячная русская армия, штурмовавшая Смо­ленск и уничтожившая все поселения вокруг города, вновь была вы­нуждена отступить. Неудачей также закончилась попытка Михаила Глинского захватить Полоцк и Витебск.

Весной 1514 г. начался третий смоленский поход, который при­нес Василию III долгожданную победу. 1 августа 1514 г. он торжест­венно въехал в Смоленск. Также на сторону Москвы перешли Мстиславль, Кричев и Дубровно.

Однако Михаил Глинский не получил обещанный ему Василием III Смоленск и решил отойти от московского государя. Измена была раскрыта, Глинский был схвачен и отправлен в Москву. Но перед арестом он успел отправить Жигимонту грамоту с советом нанести удар в районе Орши по московским войскам. 8 сентября 1514 г. часть московских полков была разбита в результате внезапного на­ступления отрядов под командованием Константина Острожского. И благодаря этому жители Мстиславля, Кричева и Дубровно вновь пе­решли на сторону Жигимонта.

Летом 1515 г. литовские отряды вновь осадили Гомель, вновь жгли, грабили, уводили в плен жителей. В ответ русские войска со­вершили рейд в окрестности Мстиславля и Полоцка, не щадя ни лю­дей, ни посевов, ни жилых и хозяйственных построек. Война прини­мала все более ожесточенный и безжалостный характер с обеих сторон.

В пер. пол. 1518 г. умер гомейский правитель Василий Семено­вич Стародубский. Его большое княжество вместе с Гомеем было присоединено к владениям великого князя Василия III. Таким обра­зом, очередным владельцем Гомея стал сам великий князь москов­ский, а в городе от его имени правил воевода, имя которого неиз­вестно. Общее же руководство военными отрядами, снаряжавшими­ся Гомеем, Стародубом и другими городами, ранее принадлежав­шими Василию Семеновичу, осуществлял князь Семен Федорович Курбский. Именно под его командованием гомейские ополченцы ле­том 1518 г. в составе русских войск подходили к самой Вильне, не дойдя до нее 30 верст. Заключенное перемирие сроком на один год без взаимных уступок (подписано 25 декабря 1518 г.) нарушил сам Василий III, начавший в июле 1519 г. военные действия совместно с крымским ханом Мухаммед-Гиреем.

В этот период гомеяне опять собирают отряд, который влился в полки С. Курбского и вместе с отрядом воевод В. Шуйского и М. Гор­батого сражался с полками виленского воеводы Н. Радзивилла, вое­воды А. Гаштольда и князя М. Мстиславского в районе Минска, Логойска, Молодечно и др. Московские войска вернулись с большим количеством пленных. На этот раз перемирие было заключено 14 сентября 1522 г. сроком на 5 лет.

Перемирие Руси с Великим княжеством Литовским не означало, что прекратились пограничные стычки и нападения на близлежащие волости. В этот период напряжение в районе Гомея, например, не спало. 28 февраля 1527 г. перемирие было продлено еще на 6 лет, но в 1529 и 1532 гг. нападение на Гомейскую волость продолжалось [2, с. 12]. Весной 1532 г. литовская и русская стороны не смогли до­говориться о заключении мира, и вновь встал вопрос о перемирии. Литовская сторона предлагала перемирие на 5 лет и настаивала на уступке ей Чернигова и Гомея с волостями или хотя бы одного Го­мея. В конечном итоге перемирие продлили только на один год. С тех пор до смерти Василия III (с 3 на 4 декабря 1533 г.) отношения Руси и ВКЛ ничем не омрачились.

После смерти Василия III последовала борьба за власть между различными группировками бояр, стремившимися к установлению своего влияния на малолетнего наследника Ивана Васильевича (бу­дущего Ивана Грозного). Но несмотря на такое положение, крупных успехов Жигимонту добиться не удалось, поскольку Русское госу­дарство в это время оставалось единым и самодержавным, мощным в военном отношении, экономически развитым, имевшим прочные дипломатические и торговые связи с различными странами.

И тем не менее, Жигимонт попытался извлечь выгоды из ситуа­ции, сложившейся после смерти Василия III. Летом 1536 г. (1535 г.) Гомей был взят литовскими войсками. О причине взятия города су­ществует несколько мнений. В. Татищев отмечает, что Гомей был взят потому, что в нем не оказалось войск. С другой стороны, име­ются известия о том, что в момент подхода войска во главе с вели­ким гетманом литовским князем Ю. Радзивиллом, киевским воеводой А. Немировским и коренным гетманом Я. Тарновским в Гомее находи­лись «дети боярские и пищапьники». Пищальники — это пешее вой­ско, вооруженное огнестрельным оружием — пищалями. Пищальники располагались отрядами в пограничных городах и считались людьми великого князя; пищальники обычно жили на посаде и наряду со своим основным делом могли заниматься ремеслом и промыслом. Дети боярские — это рядовые феодалы, помещики, составлявшие в XVI в. основу русского войска; они были верной опорой и основой вооруженной силы великокняжеской власти. Таким образом, Гомей вовсе не был не защищен перед литовскими полками.

Наличие достаточно сильного гарнизона в Гомее подтверждает­ся и тем, что в городском замке сидел воевода князь Дмитрий Дмит­риевич Щепин-Оболенский. О нем сохранилось очень мало сведений.

В «Русском биографическом словаре» излагаются две версии падения Гомея в 1535 г. Первая: князь Щепин-Оболенский с воинами и с огнестрельным оружием ушел в Москву, оставив город безза­щитным. Вторая говорит о том, что он «встретил» неприятеля и сдал ему город умышленно. Так или иначе, но этот воевода умер в Моск­ве в темнице в том же 1535 г.

Как утверждает А. Рогалев, Гомей действительно был сдан ли­товско-белорусскому войску, усиленному татарами и иностранными мастерами «подкопных дел», но сдал не воевода Д. Щепин-Оболенский, а сами гомеяне, против воли которых оказались бес­сильными и воевода, и пищальники, и дети боярские. Дело в том что нач. XVI в. период боярского правления был отмечен резким усилением эксплуатации крестьянства и городского населения, в результате чего участились случаи активных выступлений как кре­стьян, так и городских низов против господствующего класса феода­лов [17, с. 104-105].

Взятие Гомея было последним успехом Великого княжества Литовского в войне с Русью. В 1542 г. было продлено перемирие на 7 лет, причем Гомей был камнем преткновения на переговорах и предметом долгих споров сторон, убеждавших друг друга в исконной принадлежности города именно им: с одной стороны, Великому княжеству Литовскому, а с другой — Московскому государству.

Таким образом, Гомей, возвращенный Великому княжеству Литовскому в 1535 г., обрел мир и спокойствие. С сентября 1535 г. в истории города начался период «правления старост». В очерке гомейского «летописца» собраны уникальные факты, относящиеся именно к этому периоду, перечислены имена гомейских старост и дана характеристика их деятельности [9, с. 96-104].

Автор: Н. Рябцева
Источник: История Гомеля: Пособие по спецкурсу «История Гомеля» для студентов гуманитарно-экономического факультета техни­ческих вузов / Белорус, гос. ун-т трансп. — Гомель, 2003. — 147 с. Ст. 21-34.