Положение трудящихся масс Гомельщины в начале XX века

В связи с вступлением России в стадию империализма с конца XIX и начала XX в. начинает действовать и основ­ной экономический закон современного капитализма. Пого­ня буржуазии за максимальной прибылью означала усиле­ние эксплуатации, разорение и обнищание большинства на­селения России. Систематическое сокращение реальной за­работной платы рабочим, длинный рабочий день, невыноси­мо тяжелые условия труда, штрафы, полнейшее политиче­ское бесправие — вот что характерно для положения рабоче­го класса России.

В период империализма резко ухудшается положение трудящихся масс Беларуси, ухудшается и положение ра­бочего класса. Рабочие Беларуси и Гомельщины в том числе были задавлены непосильным трудом, получали ни­щенскую заработную плату, по всякому поводу подверга­лись штрафам, жили в тяжелых материально-бытовых условиях. На предприятиях широко применялся женский и детский труд, конечно, за меньшую оплату. Многонацио­нальный состав рабочего класса, большое количество ремес­ленников и ремесленного пролетариата — все это ухудшало положение пролетариата Беларуси и Гомельщины. Играя на националистических чувствах отсталой части рабочего класса, буржуазии и царскому правительству удавалось иногда натравливать рабочих одной национальности против другой, ослаблять таким путем единство пролетариата и, пользуясь этим, вести наступление на его жизненный уро­вень. Большое количество ремесленного пролетариата при­водило к распыленности рабочего класса по мелким и мель­чайшим предприятиям, что затрудняло его организацию и что, конечно, использовалось буржуазией во вред рабочему классу в целом.

Степень эксплуатации рабочего класса Беларуси в целом и Гомельщины в частности во многом определя­лось длиной рабочего дня. Двенадцатичасовой рабочий день считался обычным явлением. Некоторые категории рабочих работали на предприятиях еще больше времени. Так, пра вила внутреннего распорядка на фабрике сапожных колодок в гор. Борисове в 1905 г. предусматривали следующий рас­порядок дня для рабочих котельной:

«2. Кочегары при паровом котле и машинист при паро­вой машине выходят на работу в 5 час. утра и уходят с ра­боты в 7 1/2 часа вечера, с теми же перерывами для завтрака и обеда (на завтрак отводилось полчаса времени — с 8,5 до 9 час. утра и на обед один час— с одного до двух часов дня — А. X.), как и для остальных рабочих, но кочегары не отходят от вверенных их досмотру котлов и завтракают и обедают в котельном помещении».¹

Таким образом, котельщики должны были находиться в котельной безвыходно каждый день по четырнадцать с по­ловиной часов!

Беспощадной эксплуатации подвергались не только взрослые, но и дети, причем продолжительность рабочего дня для детей была такой же, как и для взрослых рабочих. Подобные явления отмечены в актах фабричной инспекции. Так, старший фабричный инспектор Минской губернии в акте от 24 июля 1901 года отметил подобный факт на спи­чечной фабрике «Дружина» в местечке Койданово, Минско­го уезда. В этом акте записано:

«Того же 24 июля было обращено внимание заведующе­го на то обстоятельство, что некоторые из малолетних рабочих заявили мне, что выходят на работу в 6 часов утра и оканчивают ее в 7 часов вечера, т. е. работают наравне со взрослыми рабочими и чтобы администрация строго бы сле­дила за точным исполнением закона о малолетних».²

Особо тяжелые условия труда были на писчебумажной фабрике Паскевича в селе Добруш, Гомельского уезда. До­клад директора-распорядителя фабрики Стульчинского от 17 февраля 1905 года не оставляет на этот счет никаких сомнений. В этом докладе Стульчинский писал:

«Возвращаясь после 12-ти часового пребывания… на фабрике сменный рабочий чувствует себя настолько уста­лым, что к какому-либо домашнему труду он уже абсолютно не способен. Он или ложится отдохнуть, или отправляется зачастую в кабак выпить рюмку другую для возбуждения своей жизненной энергии. Оставаясь безвыходно по 12 часов в сутки в стенах фабрики, работая к тому же половину года в ночное время… не в совсем благоприятных гигиенических условиях по самому роду производства, такой рабочий, само сабою разумеется, не может отличаться крепким телосложе­нием и претендовать на долговечность. Переходя затем каждую неделю из одной смены в другую, ему приходится около 50-ти раз в году работать по 18 часов в сутки».³

О тяжелом бесправном положении рабочих на писчебу­мажной фабрике Паскевича писала «Искра» в № 55 15 де­кабря 1903 г. В корреспонденции, опубликованной в газете, сообщалось, что урядник на фабрике занимается рукопри кладством, в силу отсутствия техники безопасности часто происходят увечья рабочих, причем рабочие, потерявшие вследствие несчастных случаев на производстве трудоспо­собность, не получают материальной помощи. Кроме всего прочего, рабочие вынуждены отдавать своих красивых доче­рей в услужение начальству.⁴

Техника безопасности отсутствовала не только на фаб­рике Паскевича. Несчастные случаи на предприятиях были обычным явлением, причем нередко они кончались смертью Старший фабричный инспектор Могилевской губернии в со­общении от 9 января 1904 г. писал о полном отсутствии тех­ники безопасности на предприятиях губернии. В этом сооб­щении отмечалось:

«Во многих случаях эти несчастья (тяжелые увечья во второй половине 1903 г. на заводах и фабриках Могилев­ской губернии — А. X.) кончались смертью совершенно моло­дых и здоровых людей. При 82 моих посещениях фабричных заведений за вторую половину года я нигде не видел следа каких-либо приспособлений к ограждению опасных мест от несчастных случаев с рабочими…».⁵

Многочисленные официальные документы свидетельству­ют о тяжелых жилищных условиях, в которых находились рабочие. Старший фабричный инспектор Минской губернии Воклевский был вынужден составить 18 февраля 1901 г. протокол о плохом состоянии жилья у рабочих на дрожжево­винокуренном заводе братьев Раковщик. Вот что записано в этом протоколе:
«1. Рабочее жилое помещение найдено в самом неудо­влетворительном состоянии, несмотря на то, что господа Раковщики ранее при моем посещении завода дали непремен­ное обещание сделать это помещение вполне удовлетвори тельным во всех отношениях».⁶

Заработная плата рабочих повсеместно на Гомельщине была низкой. Она буквально составляла копейки.

Зарплата прислуги и чернорабочих в городах Гомельщины в 1904 году.⁷

И эта низкая зарплата урезывалась многочисленными штрафами.

Фабричная инспекция в 1903 г. отмечала, что в России «число случаев наложения штрафов увеличивается». Коли­чество штрафов составило огромную цифру — 2.930.205. С оштрафованных рабочих было взыскано штрафов 527.433 руб.⁸ По пяти белорусским губерниям в том же году случаи наложения штрафов имели место на 196 предприя­тиях, где было оштрафовано 21.930 рабочих на 2.559 руб. 70 коп.⁹ Штрафы взыскивались по самым разнообразным поводам. Вот табель о штрафах кирпичного завода Розен­берга в гор. Бобруйске на 1904 г.:

«За несоблюдения правил внутреннего распорядка на рабочих налагается штраф в следующем размере:

1. 1. За несвоевременную явку на работу или самовольную отлучку с нее — 30 коп.
2. За прогул 1/2 дня — размер полудневного заработка.
3. За прогул одного дня — размер двухдневного зара­ботка.
4. За прогул 2 дней — до двухдневного заработка.
5. За прогул 3 дней — до 3-х дневного заработка.
6. За прогульный день сменного рабочего— до 1 руб.
7. За неосторожное обращение с огнем — до 1 руб.
8. За курение табака в пределах завода — до 1 руб».¹⁰ и т. д.

Рабочим часто задерживали выплату заработной платы, принуждали работать сверхурочно без оплаты, дурно с ни­ми обращались, а на некоторых заводах и фабриках пред­ставители администрации избивали рабочих.

Так, фабричная инспекция в 1903 г. отмечала, что в те­чение года по Могилевской и Минской губерниям поступили жалобы рабочих с 96 предприятий.¹¹ Из 196 жалоб рабочих Минской губернии 47 жалоб было подано в связи с невыда­чей или задержкой зарплаты, причем в 41-м случае жалобы были признаны справедливыми; 21 жалоба была подана в связи с плохим обращением и побоями и 9 случаев из них подтвердились. Было также отмечено 7 случаев избиений на предприятиях Могилевской губернии.¹²

Положение основных масс крестьянства в Беларуси и на Гомельщине было отнюдь не лучше. Малоземелье и безземелье, недостаточность тягла и безлошадность, от­сутствие удобрений, низкие урожаи, налоги и натуральные повинности вынуждали крестьян тружеников изыскивать различные способы, чтобы удержаться на своем клочке зем­ли и окончательно не разориться. Как уже отмечалось выше, часть крестьян занималась выработкой кустарных изделий, часть крестьян шла в отход, часть нанималась на работу к помещикам и кулакам. Данные о кустарных промыслах приводились выше. Наряду с этим на Гомельщине широко практиковались отхожие промыслы.

Отхожие промыслы в Мозырском и Речицком уездах в 1903 году.¹³

Таким образом, на отхожих промыслах только по двум уездам Гомельщины было занято 7356 чел. Если сюда при­бавить крестьян, занимающихся рыболовством (1165 чел.,¹³ и лесным промыслом (31092 чел.), то оказывается, что для сведения концов с концами побочными заработками вынуж­дены были заниматься только по двум уездам 39.613 чело­век, причем их общий годовой заработок составлял 647.128 руб. Это означает, что один отходник зарабатывал только 16 руб.30 коп. в год.

Вполне понятно, что крестьянство в целом не могло во время расплачиваться с государством по налогам. Недоим­ки только по Мозырскому и Речицкому уездам на 1-е января 1904 г. составляли 176.075 руб.¹⁴

Бедственное положение многих крестьян еще усугубля­лось произволом местных властей и помещиков (захват крестьянских земель, затопление крестьянских лугов при постройке мельниц, установление высоких отработок за зем­лю, самовольное лишение крестьянских хозяйств пользова­ния сервитутом и т.д.). Так, земский начальник Старосель­ской волости, Витебской губернии в 1904 г. собрал с кресть­ян 120 руб. штрафов и присвоил их.¹⁵ Помещица Кокошинская захватила у крестьян дер. Запруды, Климовичского уезда свыше 7 дес. земли, и крестьяне не могли на нее най­ти управы.¹⁶ Помещик Хрущев из имения Заболотье само­вольно лишил крестьян села Лугино, Рогачевского уезда выпаса для скота.¹⁷ Этот список можно было бы увеличить до бесконечности.

Так создавались невыносимые условия жизни для по­давляющего большинства крестьян.

¹ Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 86. Минск, 1953.

² Там же, стр. 88.

³ Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 96-97. Минск, 1953.

⁴  «Искра» № 55.

⁵ Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 89. Минск, 1953.

⁶ Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 86. Минск, 1953.

⁷ Города России в 1904 г., стр. 93. СПБ, 1906.

⁸ Свод отчетов фабричных инспекторов 1903 г., стр. 11. СПБ, 1906.

⁹ Документы и материалы по истории Белоруссии. т. III, стр. 114. Минск, 1953.

¹⁰  Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 91. Минск, 1953.

¹¹ Свод отчетов фабричных инспекторов за 1903 г., стр. 60-61. СПБ, 1906.

¹² Там же, стр. 74-75.

¹³ Обзор Минской губернии за 1903 г. Минск, 1904.

¹⁴ Обзор Минской губернии за 1903 г., ведомость распределения не­доимок. Минск, 1904.

¹⁵ Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 228. Минск, 1953.

^[1]6 Документы и материалы по истории Белоруссии, т. III, стр. 222-223. Минск, 1953.

¹⁷ Там же, стр. 226-227.

Автор: А.С. Халипов
Источник: Халипов А.С. Гомельщина накануне первой русской революции. — Гомель, 1959. Ст. 25-31.