В основу политики советского государства в отношении церкви, в том числе и старообрядческой, был положен декрет Совнаркома РСФСР “‘О свободе слова, церковных и религиозных обществах” от 20 января 1918 г., который во многих изданиях публиковался под названием “Об отделении церкви от государства и школы от церкви”. Согласно декрета и изданной в его развитие инструкции наркомюста от 24 августа 1918 г. имущества церковных и религиозных обществ переходили в непосредственное заведование местных Советов Рабочих и Крестьянских Депутатов, которые, в свою очередь, обязывали представителей вероисповедных учреждений и обществ представлять в 3-х экземплярах инвентарную опись имущества, предназначенного для богослужебных и обрядовых целей. По этой описи Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов принимал имущество от представителей соответствующего культа и вместе с описью передавал его в бесплатное пользование местным жителям соответствующей религии. Кроме того, группа граждан, принимавшая имущество в пользование, должна была заключить с местным Советом договор. По этому договору она принимала на себя следующие обязательства:
1) хранить и беречь имущество, как доверенное им народное достояние; 2) пользоваться этим имуществом исключительно для удовлетворения религиозных потребностей; 3) в принятых в заведование богослужебных помещениях не допускать: а) политических собраний враждебного советской власти направления; б) раздачи или продажи книг, брошюр, листков и посланий, направленных против Советской власти и ее представителей; в) произнесение проповедей или речей, враждебных Советской власти или ее отдельным представителям; г) совершения набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения его против советской власти; 4) производить ремонт принятого в пользование имущества и расходы по отоплению, страхованию, охранению, оплате долгов, местных сборов и др.; 5) допускать беспрепятственно во внебогослужебное время уполномоченных Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов лиц к периодической проверке и осмотру имущества… За неприятие всех зависящих от них мер к выполнению обязанностей или же за прямое его нарушение граждане, заключившие договор, могли быть подвергнуты уголовной ответственности по всей строгости революционного закона. Совет рабочих и крестьянских депутатов мог расторгнуть этот договор [1, с.757, 758, 764].
В начале 20-х годов XX вв. процедура регистрации старообрядческих церквей в Гомельской губернии, входившей в состав РСФСР, была довольно простой. Граждане отдельного населенного пункта подавали в уездный отдел управления заявление с просьбой о регистрации церкви в произвольной форме. Например, в феврале 1923 г. Петр Федорович Казаков написал в гомельский уездный отдел управления от граждан д. Романово заявление следующего содержания: “Старообрядческая община безпоповцы просят зарегистрировать их молитвенный дом, находящийся в деревне Романовка Вылевской волости Гомельского уезду, содерживаемый крестьянами той же деревни в количестве 40 дворов. Уполномоченный гр-н д. Романово” (так в документе). Уездные власти, в свою очередь, выдавали общине справку о регистрации церкви [2, ф. 185, on. 1, д. 49, л. 69, 70].
Однако, 31 марта 1923 г. Гомельский губернский исполнительный комитет принял обязательное постановление № 53 “О молитвенных домах”, которое было опубликовано в “Полесской правде” 3 апреля за подписью председателя губисполкома Нестбаха. В постановлении говорилось, что Советы рабочих и крестьянских депутатов в свое время не заключили договоры с представителями вероисповедных учреждений и общин. Это привело к бесхозяйственному содержанию молитвенных домов и отсутствию лиц, ответственных за своевременное выполнение государственных и местных повинностей, лежащих на молитвенном доме.
Для исправления существующего положения Гомельский губисполком постановил: 1) всем молитвенным домам Гомельской губернии выбрать в недельный срок со дня опубликования постановления соответствующие советы молитвенных домов, ответственные перед Советами рабочих и крестьянских депутатов за хозяйственное содержание молитвенных домов и выполнение лежащих на последних государственных и местных повинностей; 2) советы молитвенных домов в течение 2-х недельного срока обязаны явиться в соответствующие отделы управления в городах и в облисполкомы в сельских местностях для подписания договора на получение молитвенного дома в бесплатное пользование, а также предоставить опись имущества, предназначенного для богослужебных и обрядовых целей; 3) выбранные члены совета молитвенных домов за неявку в срок для заключения договора или за не представление описи подлежали взысканиям в административном порядке до 300 рублей золотом по курсу котировальной комиссии или принудительным работам на срок до 3-х месяцев; 4) за неприятие всех зависящих от совета молитвенного дома мер к выполнению обязанностей, вытекающих из договора, или за прямое нарушение такового, а также за не внесение в опись всего имущества или внесение в опись ложных сведений — члены совета молитвенного дома подлежали уголовной ответственности, а договор постановлением отделения управления считался расторгнутым. В случае, если молитвенный дом не выбрал совета или последний отказался от подписания договора молитвенный дом, по усмотрению отдела управления, передавался другой группе верующих соответствующей религии или губкоммунхозу и его органам на местах [2, ф. 571, оп. 1, д. 126, л.2]. 4 апреля 1925 г. Гомельский губернский отдел Управления опубликовал в “Полесской правде” объявление о “Молитвенных домах”, в котором приводился образец “Договора”, разъяснялся порядок его заключения, устанавливатись конкретные сроки выполнения постановления губисполкома [2, ф. 571, оп. 1, д. 125, л.З].
Из старообрядческих молитвенных домов Гомельского уезда одними из первых заключили “Договор” Новобелицкий молитвенный дом (23 апреля 1923 г.), Калининский (8 мая 1923 г., д. Калинино Ветковской волости), Покровский и Троицкий (18 мая 1923 г. м. Ветка) [2, ф. 185, oп. 1, д. 86, л. 193]. К июлю 1924 г. в управлении Гомельской уездной милиции было зарегистрировано только 5 старообрядческих организаций [2, ф.185, oп. 1, д. 85]. По-видимому, такое же положение было и по другим уездам. В этой связи 13 сентября 1924 г. за подписями народного комиссара юстиции Курского, и заместителя наркома внутренних дел Болдырева в губернии была направлена Инструкция № 411 “О порядке передачи храмов в пользование старообрядцам, затрудняющимся по религиозным убеждениям заключать договор на пользование храмов по форме, приложенной к инструкции НКЮ от 24 августа 1918 г.”. В Инструкции указывалось, что “Старообрядческие храмы, не принятые доселе старообрядцами не приемлющими по религиозным убеждениям официального порядка передачи храмов на основании нормального договора, приложенного к инструкции НКЮ от 24 августа 1918 г., передаются в бессрочное и бесплатное пользование верующим соответствующих старообрядческих толков на следующим основаниях. Местный Совет рабочих и крестьянских депутатов в лице своего уполномоченного и в присутствии не менее 3 понятых из числа местных жителей объявляет верующим старообрядцам (не менее 10 человек) соответствующего толка, что старообрядческий храм этого же толка с находящимися в нем богослужебными предметами по описи передаются им в бессрочное и бесплатное пользование о чем и составляется им за надлежащими подписями самого представителя и понятых протокол. Инвентарная опись находящегося в храме богослужебного имущества составляется представителем Совдепа в присутствии понятых и при участии старообрядцев” [2, ф.185, oп. 1, д. 86, л. 225]. В протоколе перечислялись обязанности граждан, принимавших храм в пользование, которые в основном повторяли положения “Договора”, опубликованного в инструкции НКЮ 1918 г. [2, ф.185, оп. 1, д. 86, л. 225]. В декабре 1924 г. начальникам всех волостных милиций Гомельского уезда была направлена инструкция № 411 и предписание составить в 2-х экземплярах протокол на каждый переданный отдельный старообрядческий храм и опись церковного имущества. Особо подчеркивалось, что при составлении описи церковного имущества не пропустить ни одной вещи и ни одного старообрядческого храма [2, ф. 571, oп. 1, д. 86, л. 220, 223]. В результате проделанной работы на 1 января 1925 г. в Гомельской губернии было зарегистрировано 55 старообрядческих религиозных организаций, в том числе 3 в городе Гомеле и 52 в уездах: в Гомельском — 15, Новозыбковском — 22, Стародубском — 9 и Клинцовском — 6 [2, ф. 9, oп. 1, д. 175, л.286].
В конце 20-х гг. XX в. на церкви и религиозные общества всех вероисповеданий были заведены регистрационные дела, хранившиеся в райисполкомах. Так, в 1929 г. в Ветковском райисполкоме Гомельского округа были заведены регистрационные дела на старообрядческие общины слобод Косицкой и Попсуевской (безпоповцы) Сивинского сельсовета и Успенской, находившейся в селе Леонтьево, Калининского сельсовета. В каждом деле Ветковским райисполкомом соответствующего молитвенного дома, опись его имущества, Устав общины, декларация об отношении к Советской власти и общественным повинностям, подписанная гражданами общины. В некоторых делах сохранились списки верующих. Так, на 1929 г. в Косицкой старообрядческой общине было 434 верующих, в Попсуевской — 342 человека, в приходе Леонтьевского молитвенного дома был 521 человек [2, ф. 466, on. 1, д. 292, 293, 294].
- Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства. М., 1918.
- Государственный архив Гомельской области.
Авторы: М.П. Савинская, М.А. Алейникова
Источник: Старообрядчество как историко-культурный феномен / Материалы Международной научно-практической конференции “Старообрядчество как историко-культурный феномен” (Гомель, 27-28 февраля 2003 г.): Гомель: ГГУ, 2003. — 312 с. Ст. 250-254.
