Гомель вошёл в состав Российской империи после того, как 5 августа 1772 года в Петербурге была подписана конвенция между Россией, Пруссией и Австрией о первом разделе территории Речи Посполитой.
Изменение государственной принадлежности города произошло тихо и мирно. Можно сказать, что гомеляне даже не ощутили никаких существенных внешних перемен, если не считать, что с начала нового, 1773 года, в городе вместо прежних польских королевских чиновников появилась российская уездная администрация, поскольку Гомель был определён центром уезда Рогачёвской провинции. Во всех иных жизненных проявлениях в городе всё оставалось по-старому, в том числе и в конфессиональной сфере.
В целом период с 1772 года до 20-х годов XIX века отличался достаточно осторожным и мягким курсом царской политики по отношению к присоединённым территориям, а также по отношению к католическому костёлу и униатской церкви в Беларуси.
Об этом свидетельствуют и сугубо гомельские факты. Например, униатский монастырь в Гомеле существовал на протяжении тридцати с лишним лет после присоединения города к России и был снесён только потому, что мешал начавшейся реконструкции всей прилегающей к нему местности.
Знаменательно и то, что граф Николай Петрович Румянцев на собственные средства построил в Гомеле новый каменный костёл, а также помогал возводить еврейскую синагогу.
В «Новом и полном географическом Словаре Российского государства…» (Т. I—VI. Москва, 1788-1789), составление которого началось под общей редакцией Льва Максимовича вскоре после присоединения к России самых восточных территорий Речи Посполитой, о Гомеле сообщалось следующее: «Местечко Могилёвского наместничества в Белицком уезде (к 80-м годам XIX века административный статус Гомеля изменился. — А. Р.], в 210 верстах от Могилёва, на правом берегу реки Сож. В нём есть земляной замок, обнесённый палисадом, три Греческие церкви, одна Униатская и одна Католическая; почтовый дом и каменный магазин, раскольничья слобода и их молитвенный храм; бывает в нём две ярмарки; жители очень зажиточные».
Примечательно то, что цитируемый географический словарь, являвшийся официальным российским справочно-статистическим изданием, не относил местное население к русскому народу.
Согласно словарю, «народ, проживающий в Могилёвском и Полоцком наместничествах, называется литвой». И хотя этнический термин литва объяснялся здесь с точки зрения недавней (до 1772 года) государственно-политической принадлежности населения указанных наместничеств, существа дела это не меняет: белорусы-«литва» совсем не отождествлялись с русскими, хотя они и придерживались, особенно в восточных районах Беларуси, преимущественно православного вероисповедания.
В указе российского сената от 19 октября 1775 года о пожаловании фельдмаршалу Петру Александровичу Румянцеву имений, в том числе и Гомеля, речь шла об имениях в Белоруссии (выделено нами. — А. Р.). Это ещё раз свидетельствует об устоявшемся к концу XVIII века восприятии населения восточных районов бывшего Великого княжества Литовского как белорусов — народа, родственного русским, но не идентичного им.
В стереотипе поведения гомелян XVIII века белорусская сущность не получала какого-либо намеренного выражения. Их этническая инертность и русинская покладистость сочетались с усвоенным генетически (от предшествующих поколений) сознанием своей «переходности» — не только в историческом плане, но и в этнологическом отношении. Православный же менталитет гомелян позволял правительству русской императрицы смело, без опасений отдавать город новому владельцу «для увеселения».
Начало нового периода в истории Гомеля связано с 10 июля 1775 года, днём подписания Кючук-Кайнарджийского мира, знаменовавшего весьма выгодное для России окончание русско-турецкой войны 1768-1774 годов.
За успешную военную кампанию командующему русскими войсками Петру Румянцеву указом Екатерины II от 12 сентября 1775 года (по другим архивным данным, от 3 октября этого же года) были пожалованы почётный фамильный титул Задунайский, фельдмаршальский жезл, лавровый венок за победы и масличная ветвь за дипломатию, крест и звезда ордена Святого Апостола Андрея Первозванного, шпага, обложенная алмазами, а также местечко Гомель, 35 (или 40) деревень из 82-х, имевшихся в Гомельском уезде, и 7 129 (7 376) душ крепостных из общего числа 13 326 душ с присовокуплением 100 тысяч рублей на постройку дворца в Гомеле, картин для убранства и серебряного сервиза для стола.
Указ императрицы позже утвердил российский сенат. В указе сената называются 35 сёл и деревень, а также Спасова Слобода и местечко Гомель, переходившие в собственность фельдмаршала Румянцева.
По всей видимости, указ императрицы изменялся. Это свидетельствовало о том, что сама Екатерина II не сразу определилась с количеством деревень и крепостных, которыми следовало бы наградить П.А. Румянцева. Окончательное решение было зафиксировано указом сената.
Часть бывшего Гомельского староства осталась у казны, которая вольна была одаривать приобретёнными землями иных государственных вельмож, приближённых императрицы, и уже 11 декабря 1775 года 887 душ крепостных крестьян с деревнями были пожалованы генерал-майору П.В. Завадовскому (1739-1812).
Население Гомеля, в отличие от крестьян деревень и Спасовой Слободы, доставшихся П.А. Румянцеву, не было крепостным. В описи гомельского имения фельдмаршала Петра Румянцева за 1776 год поимённо перечисляются гомельские мещане, но уже следующий владелец Гомеля, граф Николай Петрович Румянцев в письмах своему гомельскому управляющему, датированных 1801 годом, называет жителей Гомеля «крестьянами» и «пахарями». О том, что в Гомеле, кроме мещан, проживала какая-то часть крестьян, свидетельствуют и материалы, относящиеся ко времени приобретения гомельского имения И.Ф. Паскевичем (1782-1856).
Первый раз фельдмаршал Румянцев посетил Гомель в сентябре 1777 года. В это время в городе уже началось переустройство: возводился невиданный доселе в городских окрестностях дворец для нового владельца на деньги, полученные по указу Екатерины II.
Речь идёт о главном корпусе дворцового ансамбля, стоящего и ныне над рекой Сож в центральном парке Гомеля. Здание дворца (тогда его скромно называли «домом») строилось на территории прежнего оборонительного замка, надобность в котором исчезла.
Сам замок постепенно разбирался, хотя ещё в мае 1780 года именно в нём, спешно прибранном, Пётр Александрович Румянцев принимал гостей — российскую императрицу, австрийского императора Иосифа II и белорусского генерал-губернатора Захария Чернышёва.
Императрица Екатерина II, совершавшая в то время поездку по присоединённым к России территориям Речи Посполитой, её свита и гости, несомненно, осматривали и местечко, примыкавшее к замку с западной стороны.
Весь городок был деревянным и ограничивался с двух сторон — северной и южной — двумя естественными преградами, руслами древних речек, впадавших некогда в Сож. Одной из этих преград был овраг Гомиюк, а другой — овраг, известный ныне как Киевский спуск.
Возле этого оврага располагалась Чечерская улица (см. раздел «Чечёра, Чечерский овраг»). Кроме неё, в Гомеле в рассматриваемое время было ещё четыре главных улицы — Троицкая, Спасская, Декановская и Речицкая. Пять главных улиц Гомеля, распланированных радиально, пересекались переулками.
Улицы Троицкая и Спасская носили названия, связанные с находившимися на этих улицах православными храмами. Эти улицы начинались от старого гомельского замка и заканчивались примерно в том месте, где ныне расположено здание драматического театра. Троицкая церковь стояла у самого замка. В начале Спасской улицы возвышался двухбашенный костёл.
Декановская улица вела от стен униатского монастыря (рядом с ним возводился «дом» полководца Румянцева) в сторону современного главпочтамта. Видимо, в униатском монастыре находилась и служба декана (благочинного).
Декан возглавлял деканат, в котором объединялись все униатские церкви и монастыри староства. Службы деканата разместились при гомельском униатском монастыре, по всей видимости, в начале XVIII века, после 1717 года, что и обусловило возникновение названия Декановской улицы, которая до этого называлась Корниловской.
Интересно, что наименование Корниловская улица является чуть ли не самым ранним в Гомеле персональным мемориальным микротопонимом. Наименование было дано в честь какого-то влиятельного в городе человека, носившего имя Корнила (Корнилий).
О названии Речицкой улицы, шедшей вдоль оврага Гомиюк и завершавшейся у здания нынешнего облисполкома, мы вели речь в разделе «В верховьях Гомиюка».
Здесь же заметим, что расположение Речицкой и Чечерской улиц на двух противоположных сторонах местечка, вдоль южного и северного оврагов, являвшихся границами города, служит дополнительным доказательством связи их наименований с древними гидрографическими реалиями местности.
В конце 1770-х — начале 1780-х годов вдоль современной площади имени Ленина по линии от здания облисполкома до фабрики «Полеспечать» размещалась заброшенная и полуразрушенная система собственно городских укреплений.
Высокие крытые крепостные стены с бойницами и башнями на угловых участках были снесены к 1780 году. Не существовало и земляного вала, окружавшего прежде замок, но ещё оставались следы полузасыпанного замкового рва, который соединял овраг Гомиюк и нынешний Киевский спуск. Сохранялись и различные замковые строения, прежде всего жилые.
В пределах собственно города, к северу от замка, на пространстве между современным Петропавловским собором и дворцом Румянцевых и Паскевичей, располагалась торговая площадь. Рядом с площадью, над самым сожским обрывом, стояла православная Пречистенская церковь. Под замком, у реки Сож, имелась пристань. В центральной части городской территории, напротив замка, между Спасской и Декановской улицами, была ещё одна площадь. Рядом стояла Спасская церковь.
За поясом городской обороны находились предместья, примыкавшие к городу с южной, западной и северной сторон. В конце XVIII века предместья доходили до современных улиц Пушкина, Ланге, Крестьянской, Кирова, но чёткой границы между обжитым пространством и окружавшим ландшафтом не существовало.
К югу от Гомеля находилась старообрядческая Спасова Слобода, считавшаяся отдельным поселением.
Румянцевский дворец, сооружавшийся в стиле классицизма, предназначался не для постоянного проживания его хозяина, а лишь для кратковременного проживания, балов и приёмов. Именно поэтому дворец, отличавшийся архитектурным великолепием и торжественностью, не имел развитого блока служебных помещений. Полководец действительно бывал в своём гомельском дворце изредка, наездами, а дворец возводился и отделывался постепенно на протяжении 80-х годов XVIII века.
Являясь генерал-губернатором Малороссии (с 1764 года), П.А. Румянцев жил в своих украинских имениях, выезжал в столицу, участвовал в управлении войсками, при этом давал мудрые наставления своим ученикам (к таковым, в частности, относил себя А.В. Суворов).
Очевидно, не только гомельский дворец, но и весь Гомель его владелец хотел осмыслять и видеть как воплощение своей славы и своего гражданского подвига, как максимально избавленный от жизненной суеты роскошный подарок высочайшей особы, преподнесённый в ознаменование великого государственного дела.
В конце XVIII века Гомель русифицировался (или лучше сказать — европеизировался) настолько, насколько это имело отношение к обустройству здесь нового владельца.
Существенных «приливов» населения сюда не наблюдалось, жизнь здесь как бы «законсервировалась», и только две годовые ярмарки — январская (Васильевская) и сентябрьская (Воздвиженская), каждая из которых продолжалась две недели, оживляли Гомель и выводили его из дремоты.
Правительство сочло возможным удовлетворить настойчивое желание Петра Александровича Румянцева — удалить уездную администрацию из Гомеля.
В 1777 году было принято решение о строительстве нового уездного центра на левом берегу Сожа, напротив Гомеля. Но Пётр Александрович Румянцев не желал ждать окончания строительства города, поэтому администрация вынуждена была уехать в том же 1777 году из Гомеля в село Белица, располагавшееся к северо-западу от Гомеля в 20 с лишним верстах (сегодня — село Старая Белица Гомельского района).
Интересно, что Белица также была подарена Румянцеву в 1775 году. Фельдмаршал пожертвовал своим селом, отдал его для уездной администрации только ради того, чтобы быть полновластным хозяином в Гомеле, имевшем для него символическое значение. Уездные чиновники находились в Белице девять лет, с 1777 по 1786 год.
Село Белица было основано на землях, издревле принадлежавших селу Волковичи. Свое название объявленное уездным центром село получило от речки Белицы (Беличанки), левого притока Узы (бассейн Сожа).
Смысл названия речки (и села) становится понятным при сопоставлении наименования Белица со словом бель — «заболоченное место», «приречное угодье с обильной и сочной травой». В эпоху Киевской Руси вблизи нынешней Старой Белицы находилось одно из наиболее крупных поселений края, жители которого кормили не только себя и своих хозяев (бояр, воевод, князей), но и определённую часть населения древнего Гомия.
В 1777 году село Белицу переименовали в город. Между тем правительство изыскивало средства (и немалые!) для строительства уездного города на левом берегу Сожа, поскольку село Белица, удалённое от больших дорог и крупных водных путей сообщения, не отвечало требованиям, предъявлявшимся к уездному городу. Более того, оно, вероятно, даже не воспринималось как административный центр.
Поэтому с течением времени факту девятилетнего пребывания уездной администрации в селе Белица вообще перестали уделять внимание. Сведения о Белице как о городе Могилёвского наместничества с 1777 года имеются лишь в цитировавшемся нами выше «Новом и полном географическом Словаре Российского государства…».
В 1780 году императрица Екатерина II наряду с гомельским имением П. А. Румянцева посетила также уездный город Белицу. «Отголосками» поездки высочайшей особы являются так называемые Екатерининские тракты, или шляхи, на которые до сих пор указывают жители многих сельских населённых пунктов восточной части Гомельской области. Это не означает, что именно здесь проезжала императрица, поэтому Екатерининские шляхи и тракты имеют скорее легендарный смысл, и их наименование не следует понимать буквально.
В 1786 году из Белицы, располагавшейся при реке Узе, на левый берег Сожа вместе с администрацией «переехала» и вся уездная атрибутика, прежде всего герб, данный центру Белицкого уезда 16 августа 1781 года, а также название города. Построенный уездный город первоначально так и назывался — Белица. Лишь в обиходе для различения двух Белиц (приузовской и надсожской) употреблялись определения Старая и Новая, которые с течением времени узаконились.
Но произошло это не сразу, а, по всей видимости, только в XIX веке. В конце же XVIII века упомянутый географический словарь Л.М. Максимовича фиксировал факт двух локализаций одного уездного центра (как бы двух частей одного города) в весьма своеобразной форме множественного числа топонима — Белицы: «Белицы — город Могилёвского наместничества… К нему причислены местечки Гомель, Ветка, Носовичи, Хальч, Радога, Антоновичи и 65 деревень, всех в уезде жителей 25 579».
Поскольку новый уездный центр (будущая Новая Белица) рос искусственно, то жить в нём фактически было некому. Вот почему казне пришлось разоряться ещё раз, когда в 1785 году покупалась деревня Севруки, а её крестьяне записывались в мещанское сословие, и ещё раз, когда в 1791 году Новая Белица дозаселялась крестьянами из села Прибытки и деревни Дуяновка.
Новую Белицу заселяли частично реальными людьми, частично — формальными «душами», то есть людьми, которые числились в документах белицкими мещанами, но продолжали жить, например, в деревне Севруки.
В Новой Белице разрешалось селиться и старообрядцам.
Построенный за девять лет новый город всё же постепенно стал настоящей уездной «столицей» и был таковой до 25 сентября 1852 года, когда император Николай I подписал указ о переводе уездной администрации из Новой Белицы в Гомель и о назначении бывшего административного центра заштатным городом.
В марте 1854 года Новую Белицу присоединили к Гомелю в виде предместья. Ныне на этой территории — Новобелицкий район города Гомеля, образованный в 1940 году. В 1948 году, однако, Новобелицкий район был упразднён и вновь образован спустя три года, в 1951 году.
Автор: А.Ф. Рогалев
Источник: Гомель. Страницы древней истории, формирование улиц, местные тайны и загадки / А. Ф. Рогалев. — Гомель: Барк, 2014. — 248 с. Ст. 84-91.
