Это явление па территории Ветковщины зафиксировано практически повсеместно. Около любой деревни, если не в самом населенном пункте, можно увидеть колодцы или криницы, возле которых стоят деревянные кресты с повязанными на них рушниками.
В районе между Петропольем и Новиловкой остатки таких рушников можно увидеть на деревьях. Как правило, это обычная белая ткань с одной-двумя полосами самого простого орнамента. Называются они «абыдзеннікамі», «абыдзеннымі», «сутачнымі», «днеўнікамі»-«абыдзень» — время, па протяжении которого они изготавливались. Несколько реже по отношению к ним употребляют название «аброчные», что, в свою очередь, обозначает их функциональное назначение — «абракнуцца», «даць аброк», «пажэртваваць».
Определенную информацию об образном смысле данного явления можно получить из зафиксированных в регионе текстов заговоров. Образы трех сестер, которые при исполнении лечебных или иных очистительных действий связаны с прядением, ткачеством, шитьем, вышивкой, позволяют сделать предположение о соотносительности обыденных рушников с нитями человеческой судьбы — темы, что изготавливали древнегреческие мойры — богини судьбы, родные сестры.
Согласно информации, зафиксированной этнографическими экспедициями Ветковского музея, к этим рушникам обращались, «калі няшчасце якое случыцца: ці дзіцёнак захварэе, ці калека радзіцца, ці з мужыком не ў парадку, ці скаціна не вядзецца ў дварэ». По информации, зафиксированной в Неглюбке, к этим рушникам обращались в тех случаях, если болезнь или другое несчастье были следствием негативных отношений между человеком и доброхожими — демоническими существами, представления о которых распространены в регионе. Однако практически повсеместно обращались к обыденным рушникам в самых крайних случаях, когда даже всемогущие шептухи оказывались несостоятельными. В этих случаях женщины в определенном смысле уподоблялись богиням судьбы и своим прядением и ткачеством имитировали прядение нити судьбы, очищенной от болезни, сглаза, наговора.
С течением времени некоторые ритуальные условия изготовления обыденных рушников становятся более свободными, и женщина, у которой возникла необходимость изготовить «абыдзеннік», обращается за помощью не только к родственницам, но и к подругам или соседкам. Более жестко к этому подходили в Столбуне и Неглюбке: ритуальное право помощи имели только вдовы. В Стол- буне оговаривается и количество ткачих — десять. Более свободными становятся и требования к форме «абыдзенніка»: в Казацких Болсунах женщина в его качестве сшила и вышила «кохтачку» для больной сестры. Из технологических особенностей изготовления обыденных рушников необходимо, на наш взгляд, отметить зафиксированное в Неглюбке: сновали обыденный рушник обычными льняными нитями, а нити для утка пряли из льняной пыли, собирающейся в бердах во время тканья. Среди разновидностей реализации обряда в целом следует отметить, что наряду с тем, что, как правило, обыденные рушники повязывали на кресты, общие для всего населенного пункта, в ряде случаев зафиксирована информация об изготовлении отдельного креста для каждого рушника. Причем, устанавливали такие кресты не только в местах общего поклонения, но п там, где произошла встреча с доброхожим, если именно с ним связывают происхождение болезни или другого несчастья.
В ряде случаев фиксируется отрицательное воздействие обыденного рушника па судьбу и здоровье человека. Данная ситуация может быть рассмотрена па фойе каргапольского: «… заветную вышивку выполняли в случае болезни: на куске ткани золотой гладью… вышивали изображение человека или больной части тела и отдавали в церковь или часовню». (Дурасов Г. И. Каргапольское заветное пштье // СЭ., 1977, № 1). Показательны в этом отношении былины о детях, родившихся с пятнами на лицах. Информанты объясняют это тем, что будущими матерями были нарушены запреты для беременных па прядение, шитье, ткачество, вышивку в определенные дни (Коляды, граная неделя и др.). Как правило, эти пятна полностью воспроизводили те узоры, которые были вышиты или вытканы в запретные дни. Показательна в этом отношении быличка, зафиксированная в Казацких Болсунах, согласно которой пятна сошли только после того, как был сожжен колядный рушник. Практически повсеместно в регионе зафиксирована быличка о мужчине, который всю жизнь проходил в женской рубахе. Информанты объясняют это тем, что, когда он еще был ребенком, его мать сшила ему штаны, сияй для этого по своей бедности чей-то обыденный рушник.
Вместе с тем, что обыденные рушники выполняют очистительные и целительные роли, к ним обращаются и в профилактических целях, перекрывая в этих случаях самые разные проблемы. В Железниках зафиксировано следующее: «…за дзень вытчэ палатно… І расцілалі ўпоперак… як кароўкі будуць ісці, каб яны ішлі гіа таму палатну… за дзеиь нада здзелаць, у Пятроўскі дзень… I называецца абыдзеннік эта палатяо… на Юрыя расцілалі на пуліцы…».
В Федоровке девушка вместе с подружками изготавливала три обыденных рушника, чтобы обвязать сватов. Последний всплеск массового изготовления обыденных рушников приходится на время Великой Отечественной войны. Но свидетельствам старожилов, их изготавливали, чтобы «вёску не спалілі», чтобы «хлопцы жывымі прышлі».
С течением времени языческий по своей первоначальной ипостаси обычай оказался под воздействием христианской традиции. О крестах, которые устанавливают возле языческих святынь, мы уже говорили выше. Но кроме этого, до настоящего времени в этих же местах вешают рушники и там же устанавливают иконы. В тех деревнях, где влияние христианства оказалось более сильным, обыденные рушники относят па иконы-свечи или в церковь. Согласно текстам быличек, это может быть не местная церковь, а Киево-Печерская Лавра и даже Иерусалимские храмы. Назначение обряда может быть объяснено молитвой, исполняемой перед непосредственно пожертвованием рушника: «Госпадзі! Памажы мне, Госпадзі! Я ўжэ табе за эта дар здзелаю».
Аўтар: Г.И. Лопатин
Крыніца: Краеведение – основа духовного и нравственного возрождения общества: научно-практ. конф. (Гомель, 10-11 декабря 1997 г .). – Гомель, 1997. Ст. 57 –59.
