Научно-педагогическая и творческая интеллигенция белорусско-российского пограничья в 1920-1930-е годы: гендерно-этнокультурный аспект

Историко-сравнительное исследование обозначенной темы позво­ляет адекватно показать изменения в составе указанных групп интелли­генции, выявить белорусскую специфику. В любом обществе лица, об­ладающие более высоким уровнем образования, осуществляют функ­ции его духовно-культурного обслуживания и научно-технического развития. Количественная и качественная характеристика этого слоя позволяет видеть возможности и способности выполнять свойственные ему функции. Данное историко-сравнительное исследование имеет большую научную актуальность, т. к. позволяет оценить смысл и зна­чение происходящих событий в общественно-политической и духовной жизни белорусского общества в сложные, противоречивые и трагиче­ские 1920 — 1930-е годы. Анализ монографий и статей показал, что обозначенная тема в компаративистском плане не исследовалась. Не стала она предметом специального исследования и в недавно вышед­ших коллективных работах, посвященных истории белорусской госу­дарственности XX века, в шеститомной истории Беларуси. Предыду­щие изучения национально-культурных проблем не могло дать сравни­тельных и адекватных оценок, т. к. многие документы были засекрече­ны и недоступны для исследователей. Опубликованные данные перепи­си 1939 г. об уровне образования населения СССР и союзных респуб­лик, не отражают реальной картины, т. к. нет сведений по-городскому и сельскому населению, по национальностям [5, с.50-52]. Выявленные архивные материалы позволяют по-новому и с высокой степенью адек­ватности показать изменения в составе указанных групп интеллигенции соседних пограничных областей. Это позволяет более аргументировано показать белорусскую специфику. Мы учитываем, что рассматривае­мые процессы в составе интеллигенции проходили в условиях политики белорусизации, которая, на наш взгляд, официально не прекращалась и в 1930-е годы, т.к. решалась задача коренизации — подготовка нацио­нальных кадров. Это, на наш взгляд, было главная задача национальной политики исследуемого периода (таблицы составлены и проценты под­считаны автором).

Адекватная оценка социума Беларуси межвоенного периода не­возможна без количественной и качественной социокультурной харак­теристики титульного этноса и значительных национальных групп в со­ставе населения республики. Исследование региональных, националь­ных, половозрастных особенностей, урбанизационного процесса позво­ляет установить изменения в этносоциокультурном облике полиэтнич­ного населения БССР конца 1930-х годов, произошедших в результате форсированной советской модернизации всех сфер жизни общества. Это был важный этап в формировании социальной конструкции совет­ского общества, изучать которую следует, переходя от политического к онтологическому уровню научного осмысления данной проблемы.

Перепись 1926 г. зафиксировала в БССР 355 чел. (311 муж. и 44 жен.) научно-педагогических работников, из которых белорусы состав­ляли 38,6 %, русские — 35,8, евреи — 15,8, поляки — 2,8 и прочие — 7,0%. Среди литераторов, редакторов и журналистов соответственно — 142 (138 муж. и 4 жен.), 38,7%, 11,3, 43,0, 4,2 и 6,8%. Работников искусства было 794 чел. (600 муж. и 194 жен.) и 26,4%, 39,2, 26,6, 2,5 и 5,3%. [4, с. 120, 123]. В 1926 г. только у белорусов среди учителей оказалось мень­ше женщин, чем мужчин. В БССР у евреев, русских и поляков женщин учителей было в 1,7 — 1,8 раза больше, чем мужчин [2, с. 9-10]. Русские абсолютно преобладали среди населения Западной области и их доля в интеллигенции составляла большинство [3, с. 120, 123].

Таблица 1 [10, л. 4, 8; 14, л. 6, 10; 1, л. 4, 9; 6, л. 4, 9; 9, л. 4, 9] весь­ма наглядно отражает количественные и гендерные показатели в соста­ве научно-педагогической и творческой интеллигенции, достигнутые к концу 1930-х годов в белорусско-российском пограничье. Гендерные приоритеты очевидны. Абсолютное большинство составляли учитель­ские кадры. Среди них большинство было женщин, а абсолютное большинство женщин было среди работников библиотек.

Таблица — 1 Численность научно-педагогической и творческой интеллигенции в 1939 г.

Примечание: *) — включены и редакторы; **) — включены и заведующие библиотеками.

Закрепление рабочих и крестьян за техникумами и вузами, выделе­ние десятков миллионов рублей стипендий на их подготовку, не решало кадровые проблемы [7, л. 265]. В середине 1930-х годов были проведе­ны коренные преобразования системы высшего образования в СССР. Совершенствовалась система среднего образования. Однако уровень образования, особенно титульных этносов, оставался еще низким.

В 1939 г. из 1 000 чел. среднее (абсолютно преобладало) и высшее в Витебской области имели 85,4 (белорусы — 62,6), Гомельской — 84,9 (58,3), Могилевской — 76,5 (56,3), Орловской — 57,6 (русские — 52,9), Смоленской — 63,7 (57,8) [10, л. 4, 8; 14, л. 6, 10; 1, л. 4, 9; 6, л. 4, 9; 9, л. 4, 9]. Часть белорусской интеллигенции и титульного этноса были ори­ентированы на русский язык и русскую культуру и получали образова­ние в РСФСР и часто оставались там, на постоянное жительство, а рус­ские специалисты (научно-педагогические, инженеры, медицинские работники и др.) приглашались в БССР, о чем автор уже писал.

Таблица — 2 Белорусы в составе научно-педагогической и творческой интеллигенции* в 1939 г. (%)

Примечание: *) — по российским областям данные о национальном составе не выявлены.

Из таблицы 2 [1, л. 38; 6, л. 36; 9, л. 41] видно, что в БССР к концу 1930-х годов из титульного этноса были сформированы только учи­тельские кадры, абсолютное большинство которых работало в началь­ных школах. В какой-то мере в число культурно-педагогической интел­лигенции можно отнести и работников домов культуры, клубов, изб-читален, т.к. они несли культуру и образование в массы. Эти работники в абсолютном большинстве состояли из белорусов. В целом, следует отметить, что национальная научно-педагогическая и творческая ин­теллигенция только вступала в стадию формирования.

На динамику численности и национального состава различных со­циальных групп населения БССР и других республик СССР в межвоен­ный период определенное влияние оказали миграционные процессы, вызванные модернизацией различных отраслей народного хозяйства, научно-культурным сотрудничеством. Это приводило к перемещению не только кадров, занятых в производственной сфере, но и представите­лей научной и творческой интеллигенции. Анализ рассекреченных дан­ных о населении, прибывшем и убывшем за 1935-1938 гг. позволил ус­тановить, что между БССР и Западной областью, а затем после введе­ния в пограничье областного деления, между соседними российскими и всеми белорусскими областями доля лиц, сменивших место жительства, составляла примерно 3 -4% с обеих сторон от общего числа всех мигра­ционных перемещений населения. Более половины из них были жите­лями городов [13, лл. 1-43]. Абсолютное большинство русских в соста­ве населения соседних российских областей 97,3% и 96,6 % [10, л. 6; 14, л. 8] дает основание считать, что и в составе научно-педагогической и творческой интеллигенции их тоже было абсолютное большинство. Мы полагаем, что в составе этой группы интеллигенции соседних россий­ских областей были и этнические белорусы. В конце 1930-х годов при приеме в партию стали больше внимание уделять служащим и интелли­генции. Так, по данным на 1 января 1939 г. в составе Орловской партийной организации 470 белорусов, а Смоленской — 602. От всей чис­ленности коммунистов они составляли соответственно 2,0% и 3,7% и были на третье месте после русских и евреев [12, лл. 65-об, 78-об; Д. 314, лл. 144-об, 150-об]. В общей численности всего населения Орлов­ской области они составляли 0,34%, в Смоленской области — 0,63 % и были на четвертом месте после украинцев [10, 317, л. 6; 14, л. 8].

Данные таблицы 3 [10, л. 26; 14, л. 30; 6, лл. 26-27; 9, лл. 31-32] свидетельствуют, что практически не было существенной разницы в уровне образования научно-педагогической и творческой интеллиген­ции сравниваемых областей. Кроме научных работников и преподава­телей вузов большинство имели среднее образование. Однако этот дос­тигнутый уровень, есть основание считать, еще не соответствовал по­требностям научной и культурно-образовательной сферам. Следует отметить, что средним образованием считалось и семилетнее образова­ние, т.е. школьное. Определенная часть лиц имела такое образование и даже ниже его, что видно из таблицы 3. У отдельных работников биб­лиотек (особенно в сельской местности), у отдельных работников ис­кусств до 30% образование было ниже среднего.

Таблица — 3 Уровень образования научно-педагогической и творческой интеллигенции в 1939 г.

Примечание: *) — в числителе — данные о мужчинах, в знаменателе — о женщинах.

В таблице 3 впервые представлены данные об интеллигенции по гендерному признаку и уровню образования. Рост уровня образования женщин способствовал вовлечению их в научную и культурную сферы. Однако их доля в интеллектуальном слое оставалась незначительной, а по некоторым профессиям была в разы меньше численности мужчин. Женщины имели более низкую грамотность и образовательный уро­вень. Еще трудно преодолевались стереотипы о роли и месте женщин в интеллектуальной сфере деятельности.

Анализ возрастного состава указанных в таблице 3 категорий ин­теллигенции показал, что абсолютное большинство из них были в воз­расте до 40 лет. В сопоставляемых областях среди художников и скульпторов таких было 65-76%, среди научных работников и профес­сорско-преподавательского состава — 70-75%, а у остальных группах еще выше — 80-85% [10, л. 26; 14, л. 30; 6, лл. 26-27; 9, лл. 31-32]. Сле­довательно, все они прошли обучение в советских школах, средних и высших учебных заведениях.

Несмотря на осуществление политики коренизации удельный вес белорусов среди интеллигенции был ниже, чем русских в её составе в российских областях. В БССР, титульный этнос имел самый низкий уровень образования. Высокий удельный вес нетитульных этносов (ев­реев, русских, поляков) создавал своеобразную конкуренцию в среде интеллигенции. У евреев был высокий уровень образования, традици­онное стремление к творческой деятельности, что предопределило мас­совое их вхождение в интеллектуальную сферу. К концу 1930-х годов доля евреев среди научных работников БССР выросла до 33%, среди художников и скульпторов достигла 47%, а среди режиссеров и актеров — до 25% [8, с. 175, 187].

Разные существуют оценки в качестве подготовки различных кад­ров в межвоенный период. На наш взгляд, это были значительные ре­зультаты культурной революции в формировании национальных кадров советской интеллигенции, которая внесла огромный вклад в культур­ную, научную и духовную сферу своих регионов и общества в целом. Институтами социального контроля ломались культурные традиции и гендерный статус в системе подготовки кадров. Для БССР это был ре­волюционный прорыв в деле формирования национальной интеллиген­ции. При этом интересы других национальностей, вносивших вклад в национально-культурное строительство БССР, не были ущемлены. В составе всего населения БССР интеллигенция составляла 0,6%, а бело­русов была еще меньше, хотя роль интеллигенции в развитии самосоз­нания и культуры народа значительно больше, чем её доля в составе населения. Формирование национальной интеллигенции происходило на основе советской общей и политической культуры как некоего дос­таточно цельного социокультурного феномена. БССР была включена в этот процесс, который позитивно повлиял на историческую судьбу бе­лорусского народа и его государственность.

Даже такой краткий анализ оригинальных источников позволяет считать, что в 1920-1930-е годы произошли значительные количест­венные и качественные изменения в составе населения белорусско­российском пограничье, вызванные экономическими, социально­политическими и демографическими процессами. Прирост всего насе­ления наблюдался только в белорусских областях. Они были и наиболее полиэтничными. Проводимая в СССР национальная политика привела к положительным социокультурным изменениям, как среди титульных этносов, так и среди национальных меньшинств. По уровню грамотно­сти и образования последние даже превосходили первых. В рассматри­ваемый период партийно-советский аппарат, работники науки, образо­вания, культуры не только играли важную роль в этнокультурных про­цессах, но и сами они были затронуты этими процессами. Особенно это касается БССР. В условиях белорусизации титульный этнос, хотя и стал более мобильным, однако недостаточно высокий образовательный уро­вень белорусов еще сдерживал их общественно-политическую, профес­сиональную, научную и культурную активность по сравнению с ти­тульным этносом соседнего российского региона. В целом ряде выделенных группах интеллигенции удельный вес белорусов в их составе был ниже, чем русских в составе этих групп, в своих областях.

Литература:

1. Витебская область. Всесоюзная перепись населения 1939 года / Российский государственный архив экономики (РГАЭ). — Фонд1562. — Оп. 336 — Д. 375.
2. Всесоюзная перепись населения 1926 г. — Т. Х. — М.: ЦСУ СССР, 1928. — 289с.
3. Всесоюзная перепись населения 1926 г. — Т. XIX, М.: ЦСУ СССР, 1929. — 651с.
4. Всесоюзная перепись населения 1926 г. — Т. XXVII, М.: ЦСУ СССР, 1928. — 159 с.
5. Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги / Под ред. Ю.А. Полякова. — М.: Наука, 1992. — 256 с.
6. Гомельская область / РГАЭ/ — Фонд 1562. — Оп. 336. — Д. 376.
7. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Фонд. 1235. — Оп. 29. — Д. 4.
8. Константинов, В. Еврейское население бывшего СССР в XX веке (социально-демографический анализ) / В. Константинов. — Иеруса­лим, 2007. — 307 с.
9. Могилевская область / РГАЭ / — Фонд 1562. — Оп. 336. — Д. 379.
10. Орловская область / РГАЭ / — Фонд 1562. — Оп. 336. — Д. 317.
11. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). — Фонд 17, Оп. 7. Д. 314.
12. РГАСПИ. — Фонд 17. — Оп. 7. Д. 370.
13. РГАЭ. — Фонд 1562. — Оп. 20. — Д. 143.
14. Смоленская область / РГАЭ / — Фонд 1562. — Оп. 336. — Д. 325.

Автор: М.И. Старовойтов
Источник: Региональные аспекты современных историко-правовых, филолого-­культурологических, психолого-педагогических, естественнонаучных и экономических исследований: Сборник материалов международной научно-практической конференции, посвященной 85-летию Брянского государственного университета им. акад. И.Г. Петровского и 20-летию филиала университета в г. Новозыбкове. г. Новозыбков, Брянская обл., 15-16 октября 2015 г.: В 2-х ч. Ч.2. / Ред. кол.: В.В. Мищенко, В.Н. Пустовойтов, С.Н. Стародубец. — Брянск: Изд. БГУ, 2015. — С. 115-124.