У каждого из нас есть знакомые, родственники или даже близкие люди, проводящие большую часть года вне дома и семьи. Как правило, это молодые или средних лет мужчины со средним образованием (иногда и с высшим), отправившиеся на заработки — в Москву, Сочи или “на севера”. Впрочем, географический список может быть продолжен.
Народных названий у этого явления много: “уехать на фасады”, “за длинным рублем”, или даже “в гастарбайтеры” (но это, скорее, не самоназвание, а самоирония). И традиции сильны. В строительных кругах СНГ, например, известна “люлька гомельская” — сомнительное с точки зрения безопасности труда сооружение для отделки фасадов зданий. Кстати, в этой сфере деятельности наших земляков, пожалуй, больше всего. Поэтому отправляющихся на заработки зачастую называют “фасадчиками”. На самом деле среди наших “гастарбайтеров” немало еще и кровельщиков, и специалистов по внутренней отделке помещений, и вахтовиков различных профессий на нефтепромыслах. Все прочие специализации не распространены и относятся к разряду “экзотических”.
На заработки ездили и в советские годы — примерно в том же качестве, что и ныне. Более того, ездили и до революции, и во время Гражданской войны. Пожалуй, только Великая Отечественная война и коллективизация приостанавливали это явление. Последняя знаменательна еще тем, что кардинально изменила процентное соотношение “село — город” и фактически вычеркнула на время из числа “гастарбайтеров” крестьянство, не имеющее паспортов.
А ведь именно сельские жители положили начало традициям отхожих промыслов (так называлось ранее явление сезонных подработок в других краях или в городе). И специализация у выездных работников была совсем иной, чем ныне. Какой же?
Областные архивы сохранили документы, подробно рассказывающие об этом.
В 1924 году губернский исполком анализировал явление отъезда на заработки жителей губернии в своем экономико-географическом очерке (Государственный архив Гомельской области) и констатировал: “Отхожие промыслы дают в среднем на одного промышленника (так назывались работники, “промышляющие отхожими промыслами” — прим. автора) чистого заработка 98,4 рубля в год при среднем времени отхода 6,2 месяца”. Много это или мало — судить не берусь.
Читаем далее: “Среди отхожих промышленников преобладают: лесоизвозчики, деревообделочники, кожевенники, фабрично-заводские рабочие, промышленники по обработке минералов, плотники, каменщики, промышленники по обработке волокнистых веществ и сборщики сырья для фабрик”. Сразу обращает на себя внимание отличия в специализациях — ни одного совпадения с преобладающими ныне! Но и общество изменилось, и его потребности стали другими. Не нужны теперь ни лесоизвозчики, ни обработчики минералов. Да и кожевенники, по сути, тоже. Интересно, что каждый район губернии имел свою специализацию, славился мастерами определенного рода деятельности. Вот, например, как это выглядело географически: “Плотники — в Стародубском уезде в волостях: Лыщицкой, Гарцевской, Погарской и Стародубской; в Клинцовском уезде — в Нивнянской, в Мглинской и в Унеченской. Говоря о плотниках, нужно заметить, что в большинстве они работают в пределах губернии, чего нельзя сказать про печников, эти последние зачастую сбиваются в артели и уходят на заработки в другие губернии.
Печники, каменщики и кладчики кирпича — в Ветковской и Гомельской волости Гомельского уезда. Лесоизвозчики — полностью в Речицком и Гомельском уездах. Фабрично-заводские рабочие — во всей центральной части губернии. Промышленники по обработке волокнистых веществ — в восточной части губернии. Пищевики — в северной части губернии и кожевенники — на юге”. В целом же “отхожими промыслами в Гомельской губернии захвачено около 70% от общей численности селений. Не занимаются ими в мелких селениях и на хуторах”.
Итак, согласно этому документу, примерно шесть месяцев в году многие крестьяне губернии проводили на заработках, далеких по специализации от сельского хозяйства.
Однако в 1924 году, как свидетельствует очерк, отхожие промыслы для многих стали недоступными. Что, собственно, неудивительно. Страна лежала в разрухе после Гражданской войны, экономика пребывала в коллапсе, с работой было сложно. Был и другой вариант в начале 20-х годов: добровольный отказ от дополнительных заработков после выделения земли прежде малоземельным крестьянам. Вот что говорит источник:
“Определяя современное состояние кустарных и отхожих промыслов, следует сказать, что в общем они находятся в неблагополучном состоянии. Более 50% из них пришли в упадок, 9% держится более или менее устойчиво и только 40% медленно развивается. Среди последних отметим каменщиков. Что же касается плотников, то часть их отказалась вовсе от работы, объясняя это успешным наделением землей, а значительная масса сидит без работы из-за отсутствия спроса, что в свою очередь исключает побудительные стимулы для ученичества и тем угрожает исчезновением более или менее квалифицированных местных плотников”.
Другой документ, хранящийся в бывшем партархиве (ныне архив общественных объединений Гомельской области), лишь подтверждает тенденцию и говорит, что из-за отсутствия возможности заработать “при большевиках” народ начинает роптать:
“Чуровичская волость. Район сел: Старые Юрковичи, Серевка, Азаричи и другие. В этих селах много бывших рабочих сахарных и других заводов, а также много занимавшихся отхожими промыслами. В силу почвенных и целого ряда других условий положение крестьян этого района довольно тяжелое.
В результате крестьяне… толкуют, что Советская власть только заботится о рабочих, что рабочим все, а крестьянам — ничего. Предлагают передать фабрики и заводы старым хозяевам, тогда меньше будет накладных расходов, и товар будет дешевле. Предлагают отменить монополию внешней торговли, и тогда привозимые заграничные товары будут продаваться дешевле и т. п.
…Такая нервность и острота, по-видимому, имеется потому, что нет отхожих заработков, а здесь элемент полурабочий. Район с бедной почвой земли, с громоздкой принудительной общиной, со всей прежней отсталостью и бедностью…”
В последующие годы традиционные отхожие промыслы стремительно отмирали. Новый государственный строй не приветствовал свободный поиск и работу ради денег. И потому старые мастера не передали ученикам свои навыки. А потом, спустя десятилетия, когда отъезд на заработки вновь станет прозой жизни, “отхожие промыслы” будут уже другими. Такими, какими мы их знаем ныне — востребованными нашим современным миром.
Автор: Ирина Такоева
