Из истории православной церкви в Беларуси в 1920-30-е гг. XX в. (на примере Гомельщины)

До 1917 г. Русская православная церковь (РПЦ) была господствующей церковью в государстве. Она пользовалась покровительством, финансовой и административной поддержкой со стороны властей. Православие также являлось и самой массовой конфессией в Российской империи. Так, по дан­ным за 1914 г. в Гомеле и уезде из 450 тыс. жителей — 338 тыс. (75 %) были прихожанами РПЦ. В основном это было сельское население, так как в го­родах преимущественно проживали иудеи [1, с. 46, 47].

Приход к власти большевиков в результате Октябрьской революции ко­ренным образом изменили статус РПЦ. Духовенство лишается государ­ственных субсидий, регулярного жалования, права пользования землей и т.д. Священники живут исключительно за счет пожертвования прихожан. Как сказано в сообщении Дерновичского волостного исполкома в Речицкий уездный земельный отдел от 28 февраля 1921 г. «церковнослужители зем­лей не пользуются, так как вся бывшая церковная земля волземотделом взя­та на учет. За отправление религиозных обрядов церковнослужители полу­чают вознаграждение деньгами и натурой, на что и содержаться члены их семей» [2, л. 4].

Первый ощутимый удар по церкви власть нанесла в 1921-1922 гг. во время конфискации церковных ценностей для борьбы с массовым голодом, причинами которого послужили неурожай, вызванный засухой, а также по­литика продразверстки, проводимая большевистским руководством.

В соответствии с постановлением ВЦИК РСФСР от 23 февраля 1922 г. предполагалось «в месячный срок со дня опубликования сего постановле­ния изъять из церковных имуществ… все драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие коих не может существенно затронуть интересы самого культа и передать в органы Наркомфина… в фонд центральной ко­миссии помощи голодающим». Осуществление изъятия возлагалось на спе­циальные комиссии. Гомельскую губернскую комиссию возглавил некто Федяев. Следует напомнить, что территория современной Гомельщины в 1922 г. находилась в составе двух административно-территориальных обра­зований: Мозырское Полесье входило в состав БССР, а Гомельское Поднепровье — в состав РСФСР.

Как свидетельствуют документы, началу конфискации предшествовала широкая агитационная кампания, в ходе которой были «повсеместно прове­дены крестьянские беспартийные конференции», «конференции красноар­мейцев», «женские митинги» и т.д. [3, с. 141, 142]. Активную роль в агита­ционной кампании сыграла местная пресса. В газетах «Полесская правда» и «Новая деревня» материалы печатались под названиями: «Молиться можно и без золота», «Трудящиеся за изъятие, а попы виляют», «Требуем реши­тельного изъятия и кары сопротивляющимся!». Православное духовенство в большинстве случаев было вынуждено одобрить кампанию по изъятию. В «Полесской правде» за 11 апреля 1922 г. было опубликовано «Воззвание Константина, архиепископа Могилевского», призвавшего верующих «ис­пользовать находящиеся во многих храмах вещи, не имеющие богослужеб­ного употребления, на помощь голодающим». Аналогичное по содержанию воззвание епископа Минского Мелхиседека было напечатано 6 мая 1922 г. в газете «Известия» [4].

В отчете Гомельского губкома РКП (б) за июль 1922 г. сказано, что кам­пания по изъятию прошла безболезненно. Однако в новых архивных доку­ментах есть менее оптимистичные оценки. Газета «Полесская правда» со­общает о настоящем женском бунте работниц Добрушской бумажной фаб­рики 26 апреля 1922 г., проголосовавших против резолюции об изъятии. Решили не допустить изъятия в местной церкви и верующие Буйновичской волости Мозырского уезда во главе со своим священником. «В отношении женщин, рьяно препятствовавших изъятию и подвергавших красноармейцев побоям камнями, пришлось применять нагайки». Священника арестовали и впоследствии расстреляли. В гомельской губернии из храмов было изъято более 12 пудов серебра, в Мозырском уезде — более 2 пудов серебра [3, с. 146, 147].

Борясь с православной церковью, власть проводила политику по расколу духовенства на несколько конфликтующих группировок. В 1922 г. началось становление «обновленческого движения» в РПЦ, в которую входили «Жи­вая церковь», «Союз общин древнеапостольской церкви», «Союз церковно­го возрождения» [5, л. 80, 81; с. 43].

Первые мероприятия по созданию обновленческих церковных органи­заций в Гомельской губернии состоялись в 1922 г. Собрание местного духо­венства большинством голосов поддержало идею обновленчества. Лидера­ми нового течения стали протоиереи А. Зыков, В. Зубарев и П. Гинтовт. Однако обновленчество, с его лояльным отношением к советской власти, значительного распространения среди верующих не получило. В основной своей массе верующие оставались приверженцами традиционной тихонов­ской церкви. К середине 30-х гг. обновленчество на Гомельщине пришло в упадок [6, л. 80-82, 87; л. 67-69, 86].

В новых условиях ограничивается передвижение духовенства при от­правлении пастырских функций и проведении религиозных обрядов. Для приезда в какой-либо населенный пункт необходимо было получить разре­шение местной власти. Например, в 1928 г. Могилевскому епископу Иосафу было отказано во въезде в Новобелицу, которую он хотел посетить с целью совершения богослужения в местном храме [7, л. 57].

На духовенство оказывалось сильное давление со стороны ГПУ, комсо­мола, советско-партийного пропагандистского аппарата и прессы. Некото­рые священники в этих условиях не выдерживали и снимали с себя сан. Так, в 1929 г. священник Вениамин Блонский написал об этом в «Полесскую правду» [8, л. 18].

Одним из важнейших способов борьбы с православным духовенством были политические репрессии, проводившиеся с начала 1920-х гг. В каче­стве примера можно привести так называемое «дело» вышеупомянутого Могилевского епископа Константина, арестованного в 1922 г. за сопротив­ление изъятию церковных ценностей. В 1926 г. был выслан в Зырянский край епископ Мозырско-Туровского викариатства Иоанн Пашин, который характеризовался председателем ГПУ БССР Ф. Медведевым как «черносо­тенец и, понятно, тихоновец». В связи с выселением прошли большие вол­нения населения в Петрикове — резиденции епископа. По данным Мозырского отдела ГПУ, «в течение нескольких дней город просто кипел от воз­мущения». На стихийном митинге слышались оскорбительные высказыва­ния в адрес власти: «Мерзавцы, а не власть, они нас грабят и душат», «Мы все равно его не отдадим, пусть нас стреляют» и т.п. [9, л. 48, 58, 59]. В день выселения люди следовали за епископом до пристани, а затем долго шли в холодной воде за баржей, на которой его увозили из Петрикова.

Верующие навещали епископа в ссылке, посылали ходока в Минск с ходатайством о его возвращении в Петриков [9, л. 195, 460]. Второй раз епископа Иоанна арестовали 28 сентября 1932 года, обвинив в принад­лежности к никогда не существовавшей организации под названием «Рев­нители Церкви», являвшейся плодом измышлений ОГПУ. По разработан­ному ими сценарию владыка Иоанн будто бы возглавлял «Рыльское объ­единение» этой мнимой организации. Постановлением Особого Совеща­ния ОГПУ от 7 декабря 1932 года епископа Иоанна приговорили к заклю­чению в лагерь сроком на десять лет. 5 января 1938 года по распоряжению НКВД Архангельской области владыка Иоанн (Пашин) был приговорен к смертной казни и 11 марта того же года расстрелян. В августе 2000 г. на Юбилейном Соборе РПЦ епископ Иоанн (Пашин) был причислен к священномученикам.

Еще одним примером массовых репрессий в отношении духовенства РПЦ является «дело» НКВД 1937 г. о «гомельской подпольной контррево­люционной фашистско-повстанческой организации церковников». По де­лу проходило 57 человек — священники и верующие. Из них 25 человек было приговорено к расстрелу, остальные — к различным срокам заключе­ния в исправительно-трудовом лагере [10, л. 418-420, 422-423, 440; с. 264].

Новое наступление на церковь начинается с кампании по ликвидации храмов, процедура которой была регламентирована апрельским постанов­лением «О религиозных объединениях» 1929 г. По официальным данным на 1929 г. в Гомельском округе насчитывалось 93 православные церкви. Про­водилась регистрация храмов, опись церковного имущества. Закрытие рели­гиозных храмов мотивировалось «запатрабаваннем працоўнага насельніцтва», «на падставе массавых хадайніцтваў грамадзян і прафесійных арганізацый, а таксама калгаснікаў калгасу Сталінец, на тэрыторыі якога знаходзіцца царква», «на падставе пастаноў агульных сходаў працоўных вескі Чыкалавічы у ліку 340 асоб аб перадачы царквы пад клюб…». Так, в 1935 г. здание закрытой церкви в д. Волотова было переоборудовано под клуб «якобы по ходатайству местного населения». Здания церквей превращались не только в клубы, школы и склады, но даже и в тюрьмы. Так, например, Мозырский собор святого архангела Михаила стал тюрьмой НКВД Полесской области. В этой тюрьме было вынесено около 2000 смертных приговоров.

Закрытие церквей сопровождалось снятием с них крестов, сожжением икон, их расстрелом из огнестрельного оружия, как это было в Хойникском районе в 1930 г., и одновременно — массовым сопротивлением местного населения. Приведем несколько примеров. В селе Уть Тереховского района на пленуме сельсовета бедняк Иван Кирущенко, выступая, заявил: «Церковь не нами строилась и не нам закрывать, мы станем не людьми, а натуральный скот, кому это мешает, что люди в церковь ходят». А середняк Филон Ковалев сказал следующее: «Церковь закрывать не следует, а сохраните ее как древность, потому что никто не знает, как она строена, сколько сот лет тому назад, при крепостнических правах. Она никому не мешает, а социализм пусть проводится своим порядком, а церковь продолжает свое существование. Верующие люди найдут себе отдых в свободное время в церкви. Человек одним хлебом жить не может, а нужна ему пища духовная, которую он получает в церкви. А то что же у нас получается, церковь у нас закрывают, а где же и чем могут ее заменить». [11, л. 114-118].

По данным Центральной комиссии по отделению церкви от государства в Гомельском округе в 1928 г. была закрыта одна церковь, в 1929 г. — три церкви, в 1930 г. — пять церквей, а в 1938 г. в БССР оставались действующими только две православные церкви — в Орше и Мозыре [12, л. 114, 115].

Наряду с закрытием православных храмов ликвидировались и право­славные монастыри. По информации Гомельской православной епархии, в 1929 г. был закрыт гомельский Ченско-Макарьевский женский монастырь, возглавляемый игуменьей Арсенией. В то же время документы советских органов власти за 1928 г. свидетельствуют, что «Макарьевская с/х артель, состоявшая из монахинь» находилась в двух верстах от Добруша и в ней состояло 67 человек. 23 июня 1928 г. артель была ликвидирована постанов­лением Гомельского окрисполкома. Земля была передана местному совхозу «Хоропуть», а церковное имущество разделено между Добрушской церко­вью и Гомельским Петропавловским собором [13, с. 17].

Таким образом, на протяжении 1920-1930-х гг. условия для существова­ния РПЦ на Гомельщине становятся все более неблагоприятными. Антире­лигиозная политика советской власти привела к прекращению деятельности официальных церковных структур, закрытию храмов и арестам среди духо­венства.

Список литературы

1. Памятная книжка Могилевской губернии на 1916 г. — Могилев: Губернская типография, 1916. — 428 с.
2. Государственный архив Гомельской области (ГАГО). — Ф. 12. — Оп. 1. — Д. 57.
3. Лебедев, А.Д. Кампания советской власти по изъятию церковных ценностей на Гомельщине в 1922 г. / А.Д. Лебедев, В.П. Пичуков // Православие на Гомельщине: историко-культурное наследие: сб. науч. статей. — Гомель, 2010. — 209 с.
4. Полесская правда (Орган Гомельского губисполкома и губкома РКП(б). — 1922. — 11 апр. ; Известия (Орган ВЦИК РСФСР). — 1922. — 6 мая.
5. Государственный архив общественных объединений Гомельской области (ГАООГО). — Ф. 2. — Оп. 1. — Д. 338 ; Шиленок, Д. Из истории Православной Церкви в Белоруссии (1922-1939). (Обновленческий раскол в Белоруссии) / Д. Шиленок. — М.: Изд-во Крутицкого подворья, 2006. — 218 с.
6. ГАООГО. — Ф. 1. — Оп. 1. — Д. 2751; Ф. 9. — Оп. 1. — Д. 418.
7. ГАГО. — Ф. 161. — Оп. 1. — Д. 29.
8. ГАГО. — Ф. 161. — Оп. 1. — Д. 176.
9. ГАООГО. — Ф. 69. — Оп. 2. — Д. 90.
10. АУ КГБ РБ по Гомельской области. — Д. 12270-с. Т. 2 ; Лебедев, А.Д., Пичу­ков, В.П. Русская православная церковь на Гомельщине в 1920-1930-е гг. / А.Д. Лебедев, В.П. Пичуков // Беларусь і суседзі: гістарычныя шляхі, ўзаемадзеянне і ўзаемаўплывы: III Міжнар. навук. канф. — Гомель, 2010.
11. ГАООГО. — Ф. 3. — Оп. 1. — Д. 714.
12. Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). — Ф. 4п. — Оп. 1. — Д. 13189.
13. Конфессии на Гомельщине (20-30-е годы XX в.): док. и материалы / сост.: М.А. Алейникова [и др.] ; под ред. В.П. Пичукова ; редкол.: В.И. Адамушко [и др.]. — Минск: НАРБ, 2013. — 387 с.

Автор: З.А. Неверова
Источник: Гомельщина в XX-XXI веках. Вехи истории: материалы науч.-ист. семинара / под общ. ред. епископа Гомельского и Жлобинского Стефана; М-во трансп. и коммуникаций Респ. Беларусь, Бело­рус. гос. ун-т трансп.; Гом. епархия Белорус. православной церкви. — Гомель: БелГУТ, 2017. — 155 с. Ст. 94-99.